Один шаг вперед, финт в сторону, два шага назад и финт в сторону. Шаг вперёд, два шага назад.
«Полковник пошёл рысью», — говорили о его танцах подчинённые. Танцами он баловался только перед завтраком и по-вечерам — бренди, сами понимаете.
В руке полковник держал кусок беловатого разлагающегося вещества, жирного и крошащегося. Сунул кусочек в рот и встал у стола, покачиваясь на фальшивой ноге.
— Сыр, — пробормотал он, задумчиво жуя. — А ведь примерно так когда-то выглядели наши предки; когда белковые молекулы только начинали работать над тем кусочком вещества, которое мы теперь называем Землёй. Заставляет задуматься, не так ли? Ты сказал, что хочешь кусочек, Гарри?
— Думаю, нет.
— Нет? А для меня завтрак всегда был главной едой. Старый сыр, первая трубка — и я готов явить себя миру. Но через полчаса начинаю скрипеть и хрипеть, и мне кажется, что я вешу тысячу фунтов…
Сыр. Помогает мышлению; а мыши, говорят, его и не любят.
Полковник был одет в вытянутые у колен мешковатые подштаники. И один, на живой ноге, носок цвета хаки. Рубашка полковника была заштопана в стольких местах, что выглядела снятой с жертвы мафиозных разборок. На голове набекрень сидела выцветшая яхтенная фуражка.
Полковник сел за стол.
— Какая погода на улице, Гарри?
— Ясно, прохладно, ветра нет.
— Прекрасно. Лучшее время дня. Гиппо пока не успели всё изговнякать, и воздух сладкий, и еда вкусная. Чуть попозже Каир — просто клоака. Точно не хочешь сыра?
— Не сейчас, спасибо.
— Нет так нет. Ну, значит чай.
Майор кивнул. Полковник переставил протез в более удобное положение и налил чаю. После того как они добавили сахара, перемешали и отхлебнули, полковник принялся изучать тарелку с кексами на столе. Ущипнул один.
— Хм. Я думал, что брал их на этой неделе, но, должно быть, это было на прошлой.
Затем взглянул на одну из открытых книг.
— Ну вот. Вы были на консультации у Сфинкса?
— Он брат Колли, — выпалил майор.
— ? — поднял брови полковник.
— Брат Колли, — повторил майор. — Младший брат нашего Колли.
Глаза полковника загорелись.
— Это правда?
— Да.
— Как его зовут?
— Джо. Джо О'Салливан Бир. Он использует полную фамилию. Транзитом с Аранских островов через десяток лет в Палестине и семилетний тур по Америке — в Египет.
Кажется, он знает всех со времени своего пребывания в Палестине. Стерна, Мод и других людей, с которыми тогда работал Стерн. Я и не слышал о большинстве из них, но вы, вероятно, слышали.
Глаза полковника ярко вспыхнули.
— Хорошо, хорошо. И вот найдены одна или две главы утерянной рукописи… Брат Колли, значит. Какой он?
— Ловкий. Спокойный. Со странноватой манерой выражать свои мысли.
Полковник просиял.
— Как будто у него не все дома? Или как если бы вы были в маленькой лодке в море — и небо и земля и вода двигались вокруг? Вверх и вниз и вбок…?
Майор кивнул.
— Так точно.
Полковник засмеялся.
— Колли был такой, значит «армянин» — правда его брат.
— И ещё: есть что-то странное в том, как он смотрит на время, — продолжил майор. — Словно в его жизни нет прошлого, настоящего и будущего, а есть одно большое море времени.
Мёртвые, например. Никто не кажется ему по-настоящему мёртвым; я говорю не о чистилище, как следовало ожидать от католика. Это гораздо более конкретно и, кажется, он думает об умерших как о внутренней части нас; в этом смысле. Они живы, потому что они — часть нас.
— Хм. Очевидно, младший братец почаще Колли выпадал из люльки.
Полковник улыбнулся.
— Он пришёлся тебе по-душе, Гарри, не так ли?
— Пожалуй.
— Ну, это не удивительно. Колли был очень обаятельным человеком. И если его брат похож на него, только экстрасенсорнее, и если впервые встретится с ним у Сфинкса, да ещё в полнолуние…
Полковник помолчал.
— Брат Колли, — прошептал он. — Как удивительно.
«Удивительная штука алкоголь, — думал майор, — из каких умных, уважаемых людей делает философов».
Полковник посмотрел на крошащийся в руке кусок сыра.
— Да, любопытно. Так чего он хочет?
— Встретиться с Блетчли.
— И всё?
— Да. Он опасается, что Блетчли просто убьёт его, если попытаться встретиться без предварительной договорённости.