Драгоценный, — говорили они. Всегда быть таким, — говорили они.
Но потом они увидели, что он разваливается, как сам мир, а он был слишком дорог им, чтобы быть уничтоженным таким образом, слишком прекрасен, поэтому они решили снять с него бремя и настучали вам… Вот не зря сказочники помещали их юность в Россию.
Они сказали мне, что «мы сделаем для него всё, что угодно. Но сейчас мы ничего не можем для него сделать, кроме как оплакать, и мы оплакиваем… Стерна, нашего сына».
— 23.2 —
Нильские тени
Джо увидел, что Блетчли залез в карман, достал что-то и принялся крутить в здоровой руке.
— Похоже, ключ Морзе, — сказал Джо. — Гладкий и потёртый до мягкого блеска, который имеют старые вещи… Кстати, что теперь будет со склепом старика Менелика?
— Ничего, — сказал Блетчли. — Он останется таким, какой он есть… закрытым.
— Хорошо. По крайней мере, хоть это хорошо.
— А, — сказал Блетчли, — на пожарище была найдена кой-какая одежда и маленький чемодан. В чемодане была выцветшая красная шерстяная шляпа и одеяло цвета хаки времён Крымской войны.
— Вещи пострадали от огня?
Блетчли кивнул. Джо покачал головой.
— Должно быть, это «Третий закон», — сказал он. — Думаю, Лиффи просто не успел сказать мне о нём.
Только то, что тебя волнует, превращается в дым.
Джо сделал ещё глоток из фляжки.
Они молчали, глядя на реку всеми тремя глазами.
— О чём вы думаете? — спросил Джо.
— Передовая. Эль Аламейн.
— Он устоит, как вы считаете?
— Надеюсь, что так. Его необходимо удержать любой ценой. Приливу пора смениться отливом; сейчас, иначе люди потеряют надежду.
— Да. Скажите, что вы намерены сделать с талисманом?
— Я буду носить его с собой, — сказал Блетчли, — и однажды, если всё сложится определённым образом, я его передам.
— Кому?
Блетчли посмотрел на него и отвернулся.
— Вы знаете, что там был ребёнок, Джо?
— Чей ребенок? Где? Что вы имеете в виду?
— Элени и Стерна.
Джо был ошеломлён.
— Что? Это правда?
— Да.
— Вы уверены?
— Да. Стерн сам рассказал мне. Теперь это молодая женщина.
Джо присвистнул.
— Но это ни в какие ворота. Ребёнок… и у кого! у Стерна… А где она сейчас? О боже.
— Она гречанка, — сказал Блетчли. — Родилась в Смирне, но выросла на Крите. У дяди Элени на Крите были родственники. Его отец оттуда, из маленькой деревушки в горах.
— Это я знаю.
— Ну вот. Когда Элени больше не могла справляться с ролью матери, Стерн перевёз девочку на Крит.
Джо опять посвистел.
— Это просто поразительно. Что ещё вы о ней знаете?
— Совсем немного.
Кстати, я слышал, что в Сибири на такое поведение как у вас, Джо, говорят: «Не свисти, денег не будет».
Так вот, о девочке: это случилось около года назад, сразу после падения Крита. Стерн сказал, что у него есть агент-девушка на Крите, которая, если выдаст себя за пособника немцев, может быть нам полезна. Стерн описал её мне, но я решил, что она слишком молода для такой работы.
Я не думаю, что мы можем доверять человеку в его пубертатный период.
И тогда Стерн сказал мне, что ей можно доверять, потому что она его дочь. Я был так же удивлён, как и вы.
Она не носит его фамилии, использует греческую фамилию родственников Сиви.
Джо задумался.
— Ага. Припоминаю, что именно от агента с Крита Стерн узнал обстоятельства гибели Колли.
— Да. Стерн ездил встретиться с дочерью.
Джо улыбнулся.
— Что за чудо-хитрец Стерн, сюрприз за сюрпизом. Понимаете? я до вчерашнего вечера даже об Элени знать не знал. А теперь оказывается, что есть ещё и дочь. Совершенно удивительно, вот что. Кто-нибудь, кроме вас, знает о ней?
— Я сомневаюсь. Почти уверен, что никто. Стерн просил меня никогда никому не говорить.
— Почему? Он объяснил?
— Не напрямую, но было очевидно, что он не хотел подвергать её опасности.
— Однако она могла покинуть Крит до того, как он пал, — сказал Джо, — или даже после того, как он пал. Стерн мог бы это устроить. Почему он этого не сделал?
— У меня сложилось впечатление, что она сама не захотела.
— О.
Джо покачал головой.
— Мне казалось, что Стерн раскрылся передо мной прошлой ночью, а он даже не намекнул о существовании дочери. Вы больше ничего о ней не знаете?