В начале первой пятилетки лучшие очеркисты «Комсомолки», обретя идейную и литературную квалификацию, перешли на работу в «Правду», в другие газеты, — первым в 1929 году ушел в «Правду» Я. Ильин, через год — Б. Галин.
Тогда в «Правде» был могучий творческий отряд: Мих. Кольцов, А. Зорин, А. Колосов, И. Рябов; систематически печатались фельетоны и зарубежные очерки И. Ильфа — Е. Петрова. Здесь было у кого учиться!
Много лет успешно работал в «Правде» Галин, сперва подмастерьем, затем мастером.
Огромное значение в становлении молодого писателя, в формировании его художнического облика имел А. М. Горький. Легендарный Алексей Максимович! Знание им творческих кадров было поистине уникальным: он читал наши еще такие несовершенные произведения в газетах, в журналах, в рукописях, он их редактировал, он писал молодым авторам письма, иногда сердитые, чаще всего благожелательные, он отечески пестовал четвертое, как тогда говорили, поколение советских писателей: первым считалась группа старейшин, начавших печататься еще до революции; второе — рожденное Октябрем и гражданской войной; третье — вошедшее в литературу в годы нэпа и, наконец, четвертое, в котором полноправно состоит Борис Галин, сформированное первыми пятилетками; конечно, эта классификация не официальная, а так сказать, литературно-бытовая.
Показательно, что еще в 1932 году, беседуя с работниками журнала «Наши достижения», Горький в числе «наиболее талантливых писателей-очеркистов» упомянул Галина, — значит, читал его газетные очерки, запомнил.
Инициатива Алексея Максимовича была поистине фантастической!..
Он создал и до последнего дня жизни редактировал журнал «Наши достижения» — счастье нашей литературной юности. Он учредил «Историю фабрик и заводов» и в ней первой книгой издал работу Я. Ильина и Б. Галина «Люди СТЗ», серии «Жизнь замечательных людей», «История молодого человека», «Библиотека поэта», журнал «Колхозник», альманах «Год шестнадцатый» (от Великого Октября шестнадцатый, то есть 1933!..). И в первой книге альманаха Горький напечатал очерк Галина «Мечта». Вот оно, исполнение мечты молодого писателя: Алексей Максимович прочитал его рукопись, опубликовал в своем, горьковском альманахе!..
«Мечта» — это портрет строителя тракторного завода на Волге Василия Ивановича Иванова, от его лица идет повествование в некоторых главах. Иванов, бывший балтийский матрос, коммунист, участник гражданской войны, упорно, смиренно учился у американских промышленников, и прежде всего у Форда, умению строить и организовывать крупное конвейерное производство. Вернувшись на Волгу, Иванов возглавил многотысячный коллектив строителей и в рекордно короткие сроки воздвиг тракторный гигант.
Неукротимо волевой, выдающийся организатор, как мы говорим, массовик, плоть от плоти и кровь от крови народа, с цепким умом, — такой человек, конечно, понравился Алексею Максимовичу.
Образ Иванова, художественно монументальный, психологически глубокий, и сейчас нисколько не устарел, а в некоторых аспектах стал еще актуальнее, — скажем, в воззрениях Василия Ивановича на культуру и этику труда.
К. А. Федин, внимательно следивший в течение десятилетий за творчеством Галина, неоднократно с одобрением высказывавшийся о его книгах, назвал Иванова «индустриальным героем» и говорил еще в 1933 году, что этот образ во всех отношениях новый в советской художественной литературе.
Вернемся к «Людям СТЗ». Горький возлагал на эту книгу большие надежды, полагая, и обоснованно, что она безоговорочно продемонстрирует неограниченные возможности «Истории фабрик и заводов» для познания истории индустриализации страны и для художественного изображения героев первой пятилетки.
Ответственно могу сказать, что без доброжелательной творческой и организационно-редакторской помощи Алексея Максимовича Ильин и Галин не завершили бы так быстро и успешно трудоемкую работу, не издали бы в 1933 году известную, ныне уже классическую книгу «Люди СТЗ».
Тридцать два строителя тракторного завода, разумеется, при тактичном литературном содействии писателей, рассказали о своих трудовых буднях и праздниках, о своих замыслах, своих бедах и удачах. В сборнике не было, так сказать, беллетристических «декораций». Герои стояли на авансцене, лицом к читателю. Они говорили правду и только правду. Читатели отчетливо слышали их голоса, различные по тембру, по интонации… Герои оставались сами собою — героями жизни, и потому в читателях возникало полнейшее к ним доверие. Ничего канонического, идущего от романа-эпопеи, в книге не было.