Спрашиваешь себя: а что послужило «толчком» к широко обобщающей мысли Ленина, к тому, что он столь прочно утвердил, назвав деяния рабочих «Великим почином»?
Чем жила республика в те далекие весенние дни девятнадцатого года?..
И на всю первую полосу «Правды»:
«Колчак наступает на Волге, революции грозит новый страшный удар!»
В номере от 17 мая 1919 года идет передовая «Красная действительность».
«За два года средь блеска молний и раскатов грома коммунизм из призрака превратился в грозную действительность».
И в самом низу первой полосы, на седьмой колонке, начинается статья товарища-газетчика (она подписана инициалами автора), статья, так захватившая Ленина: «Работа по-революционному».
С глубочайшим вниманием Владимир Ильич вглядывался в истоки движения, которое только-только начинало закипать в весенние дни девятнадцатого года. Вот так, собственно, и произошло с коммунистическими субботниками, рожденными в неимоверно трудных условиях рабочей жизни. А Ленин сумел в одной «капле жизни», сверкнувшей в трудную годину, разглядеть, как в этом чрезвычайно малом, по его словам, явлении стало проявляться коммунистическое.
Страстная, деятельная натура Ильича словно выхватила из потока жизни факты, мелькнувшие на газетном листе, придавая им новое, объемное, глубокое звучание. И вот по такому как будто малозначительному событию — где-то там, на железной дороге, отработали столько-то часов бесплатно — он отчетливо ощутил биение пульса величайшего явления современности. Труд с его новым, глубоким содержанием, поэзию труда Владимир Ильич видит в таких, с первого взгляда прозаических, вещах, как добровольная работа московских рабочих. Но сама проза жизни — и в этом мощь ленинской мысли! — сами будни полны светлой поэзии: в них ключом забила советская новь. А между тем с каким улюлюканьем тогда встретили первые субботники людишки, называвшие себя «социалистами», тупицы, как их окрестил Ильич, враждебные всему новому в труде и жизни. Как они издевались над первыми ростками коммунизма, презрительно именуя их «баобабом в горшке от резеды»…
«Великий почин»… Все в этой работе, поэтичной и дальнозоркой, созданной в суровые дни девятнадцатого года, все в ней пронизано живым и страстным интересом Ленина ко всему новому, что творят трудящиеся. Читаешь и проникаешься чувством — не только мыслью, но и тем чувством, которое владело Владимиром Ильичем, когда он писал о будничном героизме рабочих. Словно видишь кипучую ленинскую натуру, глубже и острее охватываешь страстную ленинскую жажду строить, радость его, что вот наступила та желанная пора, тот исторический момент, когда теория превращается в практику, оживляется практикой, проверяется практикой. И с новой силой постигаешь могучий ленинский дух, воинствующий оптимизм, несокрушимую веру Ленина в творчество масс.
«Великий почин» весь, от первой до последней строки, пронизан ленинским пафосом созидания. А началось все с одной «коммунистической субботы», с описания в «Правде» одного поразительного факта, рожденного самою жизнью…
Начало самой счастливой эпохи
Стиль Ленина сказывался в особом навыке, в умении прямо, без всяких околичностей, подходить к сути любого сложного вопроса. Г. М. Кржижановский считал, что именно эта особенность обусловливала простоту и п р о з р а ч н о с т ь литературного языка Ленина, — и его выступлений, добавим мы.
Эту особенность ленинского стиля работы, размах и неутомимую, упорную деловитость ощущали народные комиссары, хозяйственники, партработники — сотоварищи по великому делу переустройства России на новых началах. Луначарский свидетельствует:
«Владимир Ильич терпеть не мог красивых фраз, никогда их не употреблял, никогда не писал красиво, никогда не говорил красиво и не любил, чтобы другие красиво писали и говорили, считая, что это отчасти вредит деловой постановке вопроса».
В воспоминаниях стенографистки ВЦИК Валентины Остроумовой есть строки о том, как трудно было записывать Ленина. Стенографы всегда «трепетали»: «а вдруг у них сорвется».
Нам передается сосредоточенность, напряженное внимание работающей стенографистки, которая краешком глаза следит за шагающим Лениным, стремясь уловить и записать только что произнесенное меткое слово, которое громом веселого смеха прокатилось, всколыхнуло громадную аудиторию.