( Идет, спотыкается об Пушкина и падает.) - Никак об
Пушкина споткнулся!
Пушкин ( поднимаясь): Ни минуты покоя! ( Идет, спотыкается об
Гоголя и падает.) - Вот черт! Никак опять об Гоголя!
Гоголь ( поднимаясь): Вечно во всем помеха! (Идет, спотыкает
ся об Пушкина и падает. ) - Вот мерзопакость! Опять об
Пушкина!
Пушкин ( поднимаясь ): Хулиганство! Сплошное хулиганство! Вот
черт! Опять об Гоголя!
Гоголь ( поднимаясь ): Это издевательство сплошное! ( Идет,
спотыкается об Пушкина и падает.) - Опять об Пушкина!
Пушкин ( поднимаясь ): Вот черт! Истинно, это черт! ( Идет,
спотыкается об Гоголя и падает.) - Об Гоголя!
Гоголь ( поднимаясь ): Мерзопакость! ( Идет, спотыкается об
Пушкина и падает.) - Об Пушкина!
Пушкин ( поднимаясь ): Вот черт! (Идет, спотыкается об Гоголя
и падает за кулисы.) - Об Гоголя!
Гоголь ( поднимаясь ): Мерзопакость! ( Уходит за кулисы.)
За сценой слышен голос Гоголя: "Об Пушкина!"
З А Н А В Е С.
- 5
СЛУЧАЙ С ПЕТРАКОВЫМ
Вот однажды Петраков хотел лечь спать, да лег мимо кровати.
Так он об пол ударился, что лежит на полу и встать не может.
Вот Петраков собрал последние силы и встал на четвереньки.
А силы его покинули, и он опять упал на живот и лежит.
Лежал Петраков на полу часов пять. Сначала просто так лежал,
а потом заснул.
Сон подкрепил силы Петракова. Он проснулся совершенно здоро
вым, встал, прошелся по комнате и лег осторожно на кровать.
"Ну,- думает,- теперь посплю." А спать-то уже и не хочется.
Ворочается Петраков с боку на бок и никак заснуть не может.
Вот собственно и все.
ИСТОРИЯ ДЕРУЩИХСЯ
Алексей Алексеевич подмял под себя Андрея Карловича и, набив
ему морду, отпустил его.
Андрей Карлович, бледный от бешенства, кинулся на Алексея
Алексеевича и ударил его по зубам.
Алексей Алексеевич, не ожидая такого быстрого нападения, по
валился на пол, а Андрей Карлович сел на него верхом, вынул у
себя изо рта вставную челюсть и так обработал ею Алексея Алексе
евича, что Алексей Алексеевич поднялся с полу с совершенно иска
леченным лицом и рваной ноздрей. Держась руками за лицо, Алексей
Алексеевич убежал.
А Андрей Карлович протер свою вставную челюсть, вставил ее
себе в рот, пощелкал зубами и, убедившись, что челюсть пришлась
на место, осмотрелся вокруг и,не видя Алексея Алексеевича, пошел
его разыскивать.
СОН КАЛУГИНА
Калугин заснул и увидел сон, будто он сидит в кустах, а мимо
кустов проходит миллиционер.
Калугин проснулся, почесал рот и опять заснул, и опять увидел
сон, будто он идет мимо кустов, а в кустах притаился и сидит ми
лиционер.
Калугин проснулся, положил под голову газету, чтобы не мочить
слюнями подушку, и опять заснул, и опять увидел сон, будто он
сидит в кустах, а мимо кустов проходит милиционер.
Калугин проснулся, переменил газету, лег и заснул опять.
Заснул и опять увидел сон, будто он идет мимо кустов, а в ку
стах притаился и сидит милиционер.
Тут Калугин проснулся и решил больше не спать, но моментально
заснул и увидел сон, будто он сидит за милиционером, а мимо про
ходят кусты.
Калугин закричал и заметался в кровати, но проснуться уже не
мог.
Калугин спал четыре дня и четыре ночи подряд и на пятый день
проснулся таким тощим, что сапоги пришлось подвязывать к ногам
веревочкой, чтобы они не сваливались. В булочной, где Калугин
всегда покупал пшеничный хлеб, его не узнали и подсунули ему
полуржаной.
А санитарная комиссия, ходя по квартирам и увидя Калугина,
нашла его антисанитарным и никуда не годным и приказала жакту
выкинуть Калугина вместе с сором.
Калугина сложили пополам и выкинули его, как сор.
- 7
МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК, УДИВИВШИЙ СТОРОЖА
- Ишь ты! - сказал сторож, рассматривая муху, - Ведь если по
мазать ее столярным клеем, то ей, пожалуй, и конец придет. Вот
ведь история.
От простого клея!
- Эй ты, леший! - окликнул сторожа молодой человек в желтых
перчатках. Сторож сразу же понял, что это обращаются к нему, но
продолжал смотреть на муху.
- Не тебе, что ли, говорят? - крикнул молодой человек, - Ско
тина!
Сторож раздавил муху пальцами и, не поворачивая головы к мо
лодому человеку, сказал:
- А ты чего, срамник, орешь-то? Я и так слышу. Нечего орать
то!
Молодой человек почистил перчатками свои брюки и деликатным
голосом спросил:
- Скажите, дедушка, как тут пройти на небо?
Сторож посмотрел на молодого человека, прищурил один глаз,
потом прищурил другой, потом почесал себе бородку, еще раз пос
мотрел на молодого человека и сказал:
- Ну, нечего тут задерживаться, проходите мимо.
- Извините, - сказал молодой человек, - ведь я по срочному
делу. Там для меня уже и комната приготовлена.
- Ладно, - сказал сторож - покажи билет.
- Билет не у меня; они говорили, что меня и так пропустят,
сказал молодой человек, заглядывая в лицо сторожу.
- Ишь ты! - сказал сторож.
- Так как же? - спросил молодой человек - Пропустите?
- Ладно, ладно, - сказал сторож, - идите.
- А как пройти-то? Куда? - спросил молодой человек. - Ведь я
и дороги-то не знаю.
- Вам куда нужно? - спросил сторож, делая строгое лицо.
Молодой человек прикрыл рот ладонью и очень тихо сказал:
- На небо!
Сторож наклонился вперед, подвинул правую ногу, чтобы встать
потверже, пристально посмотрел на молодого человека и сурово
спросил:
- Ты чего? Ваньку валяешь?
Молодой человек улыбнулся, поднял руку в желтой перчатке, по
махал ею над головой и вдруг исчез.
Старик понюхал воздух. В воздухе пахло жжеными перьями.
- Ишь ты! - сказал старик, распахнул куртку, почесал себе жи
вот, плюнул в то место, где стоял молодой человек, и медленно
пошел в свою сторожку.
ЧЕТЫРЕ ИЛЛЮСТРАЦИИ ТОГО,
КАК НОВАЯ ИДЕЯ ОГОРАШИВАЕТ ЧЕЛОВЕКА,
К НЕЙ НЕ ПОДГОТОВЛЕННОГО
1. Писатель: Я писатель.
Читатель: А, по-моему, ты говно!
( Писатель стоит несколько минут, потрясенный этой новой иде
ей, и падает замертво. Его выносят. )
2. Художник: Я художник!
Рабочий : А, по-моему, ты говно!
( Художник тут же побледнел как полотно, и как тростинка за
качался и неожиданно скончался. Его выносят. )
3. Композитор: Я композитор!
Ваня Рублев: А, по-моему, ты говно!
( Композитор, тяжело дыша, так и осел. Его неожиданно выно
сят. )
4. Химик: Я химик!
Физик: А, по-моему, ты говно!
( Химик не сказал больше ни слова и тяжело рухнул на пол. )
- 9
СУД ЛИНЧА
Петров садится на коня и говорит, обращаясь к толпе, речь о
том, что будет, если на месте, где находится общественный сад
будет построен американский небоскреб. Толпа слушает и, видимо,
соглашается. Петров записывает что-то у себя в записной книжеч
ке. Из толпы выделяется человек среднего роста и спрашивает Пет
рова, что он записал у себя в записной книжечке. Петров отвеча
ет, что это касается только его самого. Человек среднего роста
наседает. Слово за слово, и начинается распря. Толпа принимает