— Зарабатываешь пятнадцать сотен в неделю, вот что, — раздался из соседней комнаты голос Шоу. — Для хорошего режиссера это мелочь, но для тебя…
— Вот награда за мой приезд, чтобы помочь тебе сыграть критическую сцену, иначе ты не будешь знать, что делать, встретившись с главным злодеем. Да, вот моя награда! А ты, как всегда будешь повторять текст за суфлером и слепишь для американских киноманов еще одну доходную безделушку… Вы, наверное, тоже хотите стать актером? — проницательный взгляд Сая снова обратился на Джима.
— Понимаете…
— Конечно, понимаю! Разве есть в этом мире другое место, где парень без мозгов и таланта запросто может стать богатым и знаменитым? А все потому…
В этот момент вошел Шоу в костюме восемнадцатого века.
— А все потому, что я — секс-символ, — сказал он, счастливо улыбаясь. — Посмотри на эти ноги, бэби! Слюнки текут?
Шоу с нежностью похлопал себя по мускулистому бедру.
— Вот, чего они жаждут, сидя в кинозале. И у меня оно есть.
— Владей, бога ради.
Джим никогда еще не видел ни одного актера в полном гриме. Он был совершенно поражен происшедшей с Шоу переменой. Это был совсем не тот человек, которого он знал, а кто-то другой — роскошный незнакомец.
Шоу как всегда прекрасно чувствовал, какое впечатление производит. Он заговорщицки улыбнулся Джиму.
— Что это за картина? — спросил Джим.
— Дерьмо, — тихо произнес Сай.
— Развлечение для народа, — сказал Шоу. — Оно соберет четыре миллиона. Римейк классического романа Дюма-сына, — добавил он отрепетированным тоном, каким дают интервью журналистам в буфете студии.
— Дюма-сын был Рональдом Шоу своего времени, да поможет ему Бог, — Сай встал. — Пойдемте на площадку. Богиня потаскух уже там.
Шоу объяснил Джиму, что «богиня потаскух» — это его партнерша по фильму, знаменитая актриса, чье участие в фильме гарантирует ему успех. Шоу в паре с этой актрисой считались беспроигрышным вариантом.
— Она с похмелья? — спросил Шоу, когда они вышли из бунгало на главную улицу студии.
— На рассвете ее глаза горели, как два рубина, — мечтательно сказал Сай. — А ее дыхание навевало воспоминание о летнем ветерке над равниной Джерси.
Шоу скорчил гримасу:
— У нас что, будет любовная сцена?
— Вроде того, — Сай протянул ему два листочка. — Держи! На обратной стороне — меню «Коттон-клуба». Тебе понравится.
По пути Шоу внимательно изучал листочки.
Джим заметил, что все эти роскошно одетые люди, толпившиеся на улице, завистливо поглядывали на Шоу. Джим испытывал уколы гордости, купаясь в лучах чужой славы.
Перед съемочной площадкой Шоу отдал листочки Саю.
— Все понял, — сказал он.
— Ты хочешь сказать, «выучил»? Но «выучил» — не то же самое, что «понял».
— Тут мне нет равных, — Шоу повернулся к Джиму. — У меня фотографическая память. Играя, я вижу перед собой всю страницу.
— Именно это и нравится публике больше всего, — Сай подтрунивал над Шоу. — Он даже ошибки запоминает. Помнишь, как ты как-то раз сказал: «Где же твой муженек»?
— Закрой рот! — сказал Шоу.
Все это дурачество кончилось, когда они вышли в тон-ателье, где Шоу был в своей родной стихии.
«Богиня потаскух», необыкновенно красивая женщина, возлежала на наклонной доске, чтобы не мять свой пышный костюм.
Увидев Шоу, она воскликнула своим знаменитым хрипловатым голосом:
— Привет, педик!
— Ты получила новую сцену? — спросил ее Шоу ровным голосом.
Напарница показала ему страницы:
— Она еще хуже, чем предыдущая.
— Оскар нам гарантирован, — весело сказал Шоу.
— Оскар? Дай бог, чтобы нам не кончить дни на радио, когда эта дрянь выйдет на экраны, — она отшвырнула сценарий.
Тут бразды правления взял Сай:
— Ну что, ребята, готовы?
Они послушно последовали за ним в центр площадки. Он начал что-то объяснять им тихим голосом, словно рефери двум боксерам перед схваткой. Когда правила игры были разъяснены, Сай крикнул:
— По местам!
Статисты заняли свои места. Одни собрались в группки по три-четыре человека и принялись изображать светскую беседу. Другие изготовились идти от группки к группке, когда начнется съемка.
Прозвенел звонок, и Сай крикнул:
— Поехали, детки! Камера!
На площадке воцарилась тишина.
Когда камера приблизилась к исполнительнице главной роли, та повернулась с улыбкой, а потом, увидев слева от себя Шоу, изобразила удивление: