Итак, мы на пароходе La Touraine. Трое болгар в одной каюте. Устроившись, поднялись на палубу. Какое-то суденышко, вцепившись в нос нашего колосса, принялось оттаскивать его от европейского берега. Это было в субботу, восьмого июля по новому стилю, в четыре часа пополудни. Торжественная минута! Я и сейчас, когда пишу эти строки, чувствую, как по спине моей пробегают мурашки. Весь берег был усеян мужчинами и женщинами. В воздухе реяли тысячи шляп и шарфов. Хотел было и я снять шляпу, но что-то сдавило мне горло; это что-то огненной струей поднялось выше, докатилось до глаз, в них все помутилось, и… (только этого не хватало!) несколько горячих капель упало в холодные волны Ла-Манша. С кем я прощался? В целом свете не было у меня ни единого близкого сердцу существа… Передо мной на берегу толпились французы. Кто они мне? И кто им я! И все же я смотрел на них, я пожирал их глазами, я готов был простереть к ним руки, заключить их в свои объятия и сквозь поцелуи, перемешанные со слезами, сдавленным от волнения голосом прошептать: «С богом… прощайте!» Мысленно я прощался с друзьями, с Болгарией, с Европой, со Старым Светом и как будто отправлялся не в Новый Свет, а на тот свет, отделяясь от земли и людей. Какое удивительное нервическое состояние! Казалось, мои нервы давно готовились к буре и только ждали сильного потрясения — такого, какого я не испытывал ни при одной из многочисленных моих разлук, временных и вечных. Это потрясение я пережил, расставаясь со Старым Светом — и буря разразилась. Разразилась она и в океане, и мы вдвоем с моим другом Атлантическим океаном принялись исполнять дуэт, ноты для которого еще не выдуманы…
Вкратце познакомлю вас с пароходом. Чтобы получить представление о его длине, вам необходимо провести черту где-нибудь на открытой местности и от этой черты отмерить по прямой 230 шагов средней величины, из них 52 шага придется на второй класс, 100 шагов — на первый и 80 оставшихся — от конца первого класса до носа корабля. Вместимость его 8 000 тонн, мощность — 12 000 лошадиных сил, средняя скорость — 460 миль в сутки. Как видите, в корпусе такого судна может свободно разместиться вся болгарская флотилия вместе со всеми нашими морскими силами, так что для нас, 650 пассажиров, места было более чем достаточно. На верхней палубе находятся площадки для променада пассажиров первого и второго классов и салоны для курящих. Этажом ниже — салоны ресторана, затем — два этажа спальных кают. Что помещается еще ниже, не знаю — вероятно, склады и помещения для третьего класса. Весь пароход освещается с помощью электричества. Достаточно легонько нажать кнопку — и в каюте вспыхнет электрическая лампа — когда захочешь, хоть днем, хоть ночью.
В шесть часов позвонили к обеду. Салон не мог вместить всех пассажиров, и их разделили на две смены. Мы попали в первую, благодаря одному французу, с которым мы познакомились еще в поезде. Этот француз — мы прозвали его дядюшкой Пенчо, потому что он носил меховую шапку и походил на нашего мастерового, — постарался усадить нас на лучшие места, вместе с компанией парижан, которые во время всего путешествия были душой парохода. Небезынтересно сообщить вам, что за люди сидели за одним только нашим столом, чтобы вы представили себе, каким пестрым был состав пассажиров. Дядюшка Пенчо — аэронавт, живет в Канаде и на жизнь зарабатывает, поднимаясь на воздушном шаре. Он показал мне несколько газет, где написано о его смелых полетах под облака.