– То-то старый хрыч за конторкой так и зыркал на меня, – пробормотал я. – А что же ваши люди не успели к эффектному финалу?
– Пока Кьярры поблизости не было, не имелось смысла соваться в дом с риском спугнуть так называемого Сарго. А вы – обычный провожатый, и ваша жизнь в этой игре – самая мелкая монета, уж простите за избитое сравнение, – без тени иронии ответил он. Что ж, хотя бы честно. – Ну а когда Кьярра появилась… Мы просто не успели. Первым делом я проверил Багралор, но здесь никого не было. Потом исчез Эррин, и стало ясно, что у Кьярры есть другое убежище.
– Но она знала, что надежнее Багралора не найти, и когда меня немного оживили, забрала меня сюда… Так?
– Да. Я уж не стал мешать ей с важным делом, – ухмыльнулся Ванеррейн, – поймал, когда она вылетела прочь в расстроенных чувствах. Удрать она не успела, я все-таки боевой дракон. Ну а потом мы немного побеседовали… И вот я здесь.
– Что ж, с этим ясно… – Я потер лоб. В голове гудело от обилия информации, будто там осиный рой поселился. Спасибо, хоть не жалил никто. – К слову, не представляете, куда могла исчезнуть мать Кьярры?
Он покачал головой.
– Скорее всего, в поисках лучшего места она наткнулась на что-то или кого-то, с чем не смогла справиться. Следов ее уже не отыскать.
– Понятно, – протянул я. – Кстати, а Кьярра не может оказаться дочерью того юного пособника побега?
– Теоретически – да, практически – я что, родную кровь не узнаю? И с этой родной кровью, – Ванеррейн свел густые брови, – нужно что-то решать.
– Непременно с моим участием, а?
– Можно и без вашего, если угодно, только вы сами потом пожалеете.
«Хватит мысли читать!» – подумал я как можно более выразительно и, скажем так, адресно. Кажется, удалось, потому что губы Ванеррейна тронула улыбка.
– Вы ведь все равно не дадите мне уйти, – сказал я. – Я слишком много знаю, как ни пошло это звучит. Можно навесить на меня сотню колдовских печатей, чтобы завязать язык узлом, но вдруг кто-то другой сумеет его развязать? И Кьярре нечего делать на воле, если только вы не запихнете ее в какую-нибудь дыру и этим вот вашим, которое сильнее колдовства, не вырвете у нее обещание никогда не приближаться к людям! Не думаю, будто вы станете так рисковать, Герт, в особенности после всего, что мне рассказали. Теперь я окончательно уверен – вы не выпустите меня живым.
– Вы правы, Рок, – сказал он. – Именно так я и должен поступить. Что касается Кьярры…
Снова хлопнули крылья, и в пещеру ввалилась Кьярра, мокрая насквозь.
– Не надо говорить про меня без меня! Бет говорит – так делать неприлично! – воинственно заявила она и добавила, обращаясь к отцу: – Я пролетела тысячу кругов и еще тысячу, и еще половину, но не устала, просто хочу знать, о чем вы говорите!
– Ни о чем серьезном, – заверил Ванеррейн. – Я просто объяснял, почему твое лечение не сработало.
– Почему? – спросили мы в один голос.
– Мало старалась, – невозмутимо ответил он, и в зеленых глазах зажглись огоньки. – Вдобавок, обе стороны должны быть вовлечены в процесс по обоюдному согласию и, желательно, ко взаимному удовольствию, а иначе это насилие.
– Я так и сказал.
– Я знал, что мы друг друга поймем, Рок, – кивнул Ванеррейн. – Правда, еще лучше мы сможем сделать это лет через пятьдесят, не меньше. Повидаете и узнаете побольше интересного, сделаете выводы… Тогда и обсудим, а пока вы слишком юны.
До меня начало доходить. Медленно, понимаю, но в последнее время мне досталось сильнее, чем за всю мою жизнь, вместе взятую. Где уж тут сохранить ясность мысли!
– Боюсь, я не доживу, – осторожно подбирая слова, ответил я. – Мне ведь недолго осталось небо коптить.
– Почему это? – возмутилась Кьярра. – Вовсе нет!
– Недолго, – с нажимом повторил я. – Спроси отца, если не веришь. Мне уже подписан смертный приговор.
– С конфискацией движимого и недвижимого имущества, – добил Ванеррейн. Вот это было подло с его стороны.
Кьярра переводила взгляд с него на меня, недоумевая, почему мы так спокойно беседуем о подобных вещах.
– Но ты сказал… – начала она, – сказал, что если я… если мы… Рок сможет жить долго, как Бет!