Г а н н а. Что делала? Я тебе покажу сейчас, что я делала! (Стремительно уходит.)
Л е н я. Она покажет!
Г о р о ш к о. А ты иди, иди погуляй!
Леня нехотя уходит.
М о ш к и н. Сколько у нее трудодней? Как работает?
Г о р о ш к о. Работает она хорошо, товарищ Мошкин.
М о ш к и н (недоверчиво). Хорошо?
Г о р о ш к о (мнется). Старается…
М и х а л ь ч у к. Ну что ты говоришь, Егор? Работает она очень хорошо. Надо честно сказать. Трудодней триста будет, не меньше. Ну а что на язык… слов не занимает — так ведь активистка, член партии. Депутат сельсовета и опять же комиссии нашей ревизионной председатель.
М о ш к и н. Чепуха! Явно антисоветский элемент. Против создания государственных резервов агитирует, а вы слушаете. Кому вы потакаете? Кому?
Г о р о ш к о. Товарищ Мошкин, честное слово, не потакаем…
М о ш к и н. Ну, Горошко, я свою голову под обух подставлять не буду. Я доложу товарищу Калиберову. Я ему доложу, кого ты слушаешь!
Г о р о ш к о (Михальчуку). Ну, чего ты стоишь? Иди снимай с поля людей!
М и х а л ь ч у к. Егор, пусть уж сегодня они поработают. Завтра…
М о ш к и н. Что завтра? Что завтра?
М и х а л ь ч у к. Когда вы станете бригадиром, тогда милости просим, распоряжайтесь. А пока я тут бригадир. И людей гонять не буду. Вот. И не гоните вы меня в шею. Я тоже про государство думаю. Может, еще больше, чем вы. Вот! (Уходит.)
М о ш к и н. Ну, Горошко, что ты теперь думаешь?
Г о р о ш к о (почесав затылок одной рукой, затем другой, развел руками и опустил их, как неживые). Скрутит мне голову Калиберов. Разве нет?
М о ш к и н. Если ничего не придумаешь, скрутит.
Г о р о ш к о. А что я придумаю? Что я придумаю? Хоть круть-верть, хоть верть-круть, ничего не придумаешь.
М о ш к и н. А что у нас на плечах? Голова или тыква?
Пауза.
Если захочешь, завтра ты будешь первым передовиком в районе.
Г о р о ш к о. Таких чудес не бывает…
М о ш к и н. И еще как бывает. Если хочешь, сегодня же директор спиртзавода выпишет тебе квитанцию. Сразу на пятьдесят тонн. Хочешь?
Г о р о ш к о. А где я возьму эти пятьдесят тонн?
М о ш к и н. Где возьмешь? Вон в той чернильнице. Спиртзаводу ты напишешь сохранную расписку, а нам отдашь квитанцию, и за пять минут ты станешь передовиком. С директором спирт-завода я уже договорился. Он эту квитанцию сам сюда привезет.
Г о р о ш к о (размышляя). Расписка… квитанция… передовик… Боязно. Разве нет?
М о ш к и н. Чего тебе боязно?
Г о р о ш к о. А вдруг дознается Степан Васильевич?
М о ш к и н. А зачем ему дознаваться? Он совсем не хочет этого знать. А если не хочет, так и не будет.
Г о р о ш к о. Боюсь я, товарищ Мошкин.
М о ш к и н. Кого же ты еще боишься?
Г о р о ш к о. Прокурора боюсь.
М о ш к и н. Почему ты, Горошко, всех боишься? Что он, волк? Товарищ прокурор — не волк. Ты ж ведь не крадешь.
Г о р о ш к о (в раздумье). А какой расчет Печкурову мне квитанцию давать?
М о ш к и н (усмехнулся). Будь спокоен — расчет есть. Склады он отремонтировать не успел. Вот вы друг друга и выручите.
Г о р о ш к о. Узнает Калиберов — будет нам и дудка, будет и свисток. Разве нет?
М о ш к и н. Зачем нам свисток? (Решительно надевает кепку и берет портфель под мышку.) Хватит с вас и дудки. Не хочешь? Как хочешь! Но имей в виду: послезавтра от Калиберова не только дудка — труба тебе будет! (Решительно идет к выходу.)
Г о р о ш к о. Куда ж вы, товарищ Мошкин? Дайте хоть немного подумать.
М о ш к и н (возвращаясь). Ему говорят: товарищ Горошко, будьте передовиком, — так он еще хочет немножко подумать. Вот и стройте с такими коммунизм. (Делает вид, что уходит.)
Г о р о ш к о (хватает его за руку). Да постойте ж. Разве можно так делать?
М о ш к и н. Можно! Все можно! Сам Калиберов так сказал. Я ж тебе говорил: запомни, Горошко, его слова!
Г о р о ш к о. Ну ладно, прижали вы меня. Хоть круть-верть, хоть верть-круть — все равно. Я согласен! (Вытирает с лысины пот.) Ну и голова у вас, товарищ Мошкин… (В раздумье.) Расписка… Квитанция… Я бы сам никогда не додумался до такого… Не будет такой горячки — и мне вольнее. Можно и другие работы подтянуть. Разве нет?
Входит П е ч к у р о в.
М о ш к и н (Горошке, кивнув в сторону вошедшего Печкурова). Видал? На ловца и зверь бежит. Сам бог его тебе послал.