П р о к у с о в. Подождите, стойте, дайте письмо!
М а н я. Письмо? Я ему руки отсеку! Я ему косточки переломаю!
П р о к у с о в. Верните мне письмо. Оно числится на мне. Оно на контроле! На меня записано. Дайте сюда! Это — документ!
М а н я. Я и тебе дам! Я тебе дам — документ! (Уходит.)
Т а м а р а П а в л о в н а. Вы не огорчайтесь. Письмо пошло на реагирование. Так и растолкуйте тому, кто держит вас на контроле.
П р о к у с о в. Самому себе растолковать? На контроле я себя сам держу.
Т а м а р а П а в л о в н а. Самодержец, значит? (Смеется.)
П р о к у с о в. Ничего смешного. Держать себя под контролем — очень даже полезно. Бесконтрольны в своих поступках только дебилы и хулиганы.
Т а м а р а П а в л о в н а. Вы на нее не обижайтесь.
П р о к у с о в. Бешеная баба! Вы хоть что-нибудь поняли?
Т а м а р а П а в л о в н а. Кое-что. Это письмо написал ее муж.
П р о к у с о в. Ах, вот оно что!.. (Даже присвистнул.) Так-так-так… Какой же вывод? Какое резюме?
Т а м а р а П а в л о в н а. А если бы ваша жена проведала про ингаляцию, какое было бы резюме? Вот и она сейчас покажет ему — где раки зимуют. Можно посочувствовать человеку. Будет ему ингаляция!
П р о к у с о в. Тамара Павловна… Ну, это их семейное дело. А нам… Тут мы — люди государственные. Нам нужно найти выход из такой щекотливой ситуации, найти Соломоново решение.
Т а м а р а П а в л о в н а. Бедная Арина Родионовна…
П р о к у с о в. Если он прав, то прописывать сюда «птичку-медичку» — аморально.
Т а м а р а П а в л о в н а. Разве он — не обманщик? Не клеветник? Это же он под чужие юбки заглядывает.
П р о к у с о в. Допускаю. Но если и она права, то — опять же прописывать сюда внучку — тоже нельзя. Аморально. Тут — и вы сами видите — каша заварилась крутая. В перспективе — мордобой, скандалы, ссоры, грызня. А все это отразится на производительности труда у каждого на своем месте. Вот вам и будет компрометация развитого общества. Подключатся профкомы, месткомы, товарищеские суды. А нам опять доведется ковыряться в жалобах, доносах, анонимках и прочих аморальных бытовых помоях. О-о-о, что тут может быть!! (Понял, что занесло.) В иных жилищных конгломератах подобное бывало. И потому мы должны все предусмотреть, предугадать, чтобы обеспечить тут спокойствие и нравственность. Ревность, озлобленность, недоверие, грубость — все это порождает безнравственные поступки. Мы обязаны позаботиться о здоровом моральном микроклимате для жильцов этого дома. Нравственность, моральный фактор…
Т а м а р а П а в л о в н а (прерывает его). Так вот оно как? Чтобы уберечь нравственность, нам надо заказать сюда дорогу внучке? Больная старушка пусть устраивается, как хочет, лишь бы нравственность соблюсти? Так? А не будет ли это откровенной безнравственностью? Что же получается? Мы обижаем старенькую больную женщину, беспомощную, да так, чтобы торжествовал мерзавец, анонимщик? Он ведь этого и добивается. И мы ему пойдем навстречу? Ему?! А не хорошему человеку, кому и нужна-то именно наша забота. А про мораль… Вот вам. Я читала про монастыри. Женские. Самыми строгими моралистками и даже игуменьями часто становились те, кто в молодости больше других грешил и распутничал.
П р о к у с о в. Это вы мне адресуете?
Т а м а р а П а в л о в н а. Нет. Это я Мане и ее мужу.
П р о к у с о в. Понятно. Им первый экземпляр, а мне — копия. Спасибо и на том.
Т а м а р а П а в л о в н а. А как будет жить старушка? Одна!
П р о к у с о в. Тамара Павловна! Все равно не мы будем окончательно решать эту заковыристую задачу, а исполком. Наше дело — объективно, обстоятельно, подробно доложить. А они пусть мудро взвесят и учтут потребы всех заинтересованных сторон. Вы, Тамара Павловна… Мы с вами не можем руководствоваться только своими эмоциями. Для нас, людей государственных, для власти как таковой важны не эмоции, не чувства, не боль, не сочувствие, слезы, жалость. А параграф, артикул, буква закона — вот наш критерий. Не нами заведено, не нам и менять.
Т а м а р а П а в л о в н а. В каждом параграфе, в каждой буковке должны быть и жалость, и сочувствие, и слезы, и справедливость. Если с душой читать закон. А если в законе этого нет, то обойди его и делай так, как совесть подскажет. Основа всякого закона — совесть. И справедливость.