XXXIX
Остров Монопантов[338]
В Салониках, левантийском городе, подвластном владыке Константинополя (а ныне Стамбула), укрывшемся в последней бухте залива, коему он дал свое имя, собрались в синагоге иудеи со всех концов Европы, по призыву рабби Саадиаса, рабби Исаака Абарбаниеля, рабби Соломона и рабби Ниссина; от венецианской синагоги прибыли рабби Самуэль и рабби Маймон; от рагузской – рабби Абэн Эзра; от константинопольской – рабби Якоб; от римской – рабби Шамониэль; от ливорнской – рабби Герсони; от руанской – рабби Габироль; от оранской – рабби Азефа; от пражской – рабби Моше; от амстердамской – рабби Мейр Армахад; от иудеев, скрывающих веру и исповедующих ее тайно, приняв одежду и язык христиан, – рабби Давид Бар Нахман. К таковым относятся и монопанты, которые живут в некоей республике на островах между Черным морем и Московией,[339] неподалеку от Татарии, и дают отпор свирепым соседям не столь оружием и укреплениями, сколь мудростью и рассудительностью. Ибо монопанты вчетверо превосходят всех прочих людей изворотливостью, искуснейшим лицемерием и скрытностью необычайной; к тому же и наружность их столь неопределенная, что любая нация и любой закон признают их за своих. В торговых сделках, коими они заняты, каждый из них обретает то и дело иной вид и изменяет обличье свое, корысть же изменяет их души.
Правит ими князь, коему имя Прагас Чинкольес. Его повелением посланы были на тот синедрион шестеро мудрецов, самых что ни на есть хитрых и пронырливых; имя первого – Филаргирос, второго – Хрисостеос, третьего – Данипе, четвертого – Арпиотротон, пятого – Па-кас Масо и шестого – Алкемиастос.[340] Усадили их, по чину и достоинству, на самом почетном месте синагоги, иначе говоря – на первой из скамей, предназначенных гостям. Воцарилось благоговейное молчание, когда рабби Саадиас, прочитав псалом «In exitu Israel»,[341] обратился к собравшимся с такими словами:
– Мы, представители старейшего на земле народа, ныне, по прошествии веков, превращенного в отбросы, рассеянного по свету, порабощенного, скорбного и гонимого, собрались здесь, дабы, видя, как весь мир охвачен раздорами, помешать тем, кто в беспорядках нынешнего дня поднимет предостерегающий голос, и на всеобщем несчастье построить благополучие наше. Признаю, что и рабское состояние, и несчастья, что преследуют нас, и упорство наше – все досталось нам по наследству. Недоверчивый и подозрительный ум – вот достояние, полученное нами от отцов; мы всегда роптали на бога, ибо ставили созданное нами превыше того, кто создал нас самих. Изначала власть его была нам ненавистна, и мы отвергли его закон и приняли толкование дьявола. Когда всемогущий правил нами, мы поднимались против него; когда он дал нам правителей, мы им также отказали в повиновении. Самуил, правивший от его имени, не пришелся нам по нраву, и мы, неблагодарная община, требовали у бога, чтобы он, царь наш, даровал нам иного царя. Он послал нам Саула, жесточайшего из тиранов, и поведал, что отныне сынов наших ждет рабская доля, богатства же наши отойдут к присным его, и кара сия будет тем страшнее, что не знать ей конца, сколько бы мы ни молили. Самуилу же он открыл, что презрели мы господа нашего, а не Самуила с сынами его. И мы терпим кару сию доныне, ибо Саул навечно и повсеместно владычествует над нами, обретая все новые имена. С той самой поры во всех царствах и государствах мы пребываем в подлом и низменном рабском состоянии; а поелику мы отринули господа ради Саула, господь попустил, чтобы Саулом стал для нас каждый царь. Все народы винят нас в тяжком грехе, и мы виним друг друга, и каждый из нас, будучи виновен сам, поносит другого за вину свою. В какую бы страну мы ни обратили стопы свои, все знают, что нас изгнали из другой; где бы мы ни поселились, нас всегда ждет изгнание; и каждый народ опасается, как бы мы не навязались ему.
338
Остров монопантов – сатира на герцога Оливареса и его приспешников. Слово «монопанты» в переводе с греческого означает «единицы, владеющие и управляющие всем»! под монопантами подразумеваются Оливарес и его приспешники.
340
Прагас Чинкольос (по-гречески: «помеха проконсула») – анаграмма Гаспара Кончильоса-Оливареса; Филаргирос («златолюб») – имеется в виду личный секретарь Оливареса Хуан-Баутиста Саанс-и-Наваретте; Хризостеос («золотой телец») – государственный секретарь дон Антонио Карнеро, с 1639 года камердинер Филиппа IV Данипе («ростовщик») – анаграмма иезуита Хуана де Пинеда, одного из врагов Кеведо; Арпиотротон – анаграмма слова «протонотарий». Имеется в виду протонотарий арагонский, друг Оливареса, дон Херонимо де Вильянуава (точный перевод слова «арпиотротон» – коршун белых ног; Кеведо намекает на скандальную историю с монахинями монастыря Сан-Пласидо, основателем которого был Вильянуэва); под именем Пакас Масо выведен адвокат Оливареса лисенсиат Хосе Гонсалес; Алкелмиастос («алхимик») – Эрнандо де Саласар, иезуит, изобретатель гербовой бумаги (1636).