— Для Чармиан она никак не годится, — сказала мисс Тэйлор.
— Ох, подумавши, так, по-моему, Чармиан нужна твердая рука, если мы хотим оставить ее дома. Иначе придется отдавать ее в богадельню. Вы, Тэйлор, и представить не можете, как с ней мучается бедный Годфри. Что может, он, конечно, все делает. — Дама Летти понизила голос. — И знаете, Тэйлор, тут возникает проблема уборной. Нет возможности целиком свалить ее на миссис Энтони. Выходит так, что утром Годфри таскает горшки. Он не привык к этому, Тэйлор, он совершенно к этому не привык.
Выдался теплый сентябрьский денек, и мисс Тэйлор вынесли на террасу лечебницы Мод Лонг. Колени ее были укутаны одеялом.
— Бедняжка Чармиан, — сказала она. — Милая Чармиан. Вот так мы стареем, и все эти отправления почек и мочевого пузыря приобретают некую особую важность. Надеюсь, у нее хоть стульчак рядом стоит, а то знаете, как трудно взгромоздить на горшок дряхлые кости.
— Стульчак у нее есть, — сказала дама Летти. — Однако таким образом проблема решается лишь частично. Тут бы как раз замечательно помогла миссис Петтигру. Представляете, что она претерпела с бедной Лизой, когда ее хватил удар. Впрочем, о миссис Петтигру и речи нет ввиду Лизиного наследства. Со стороны Лизы просто смехотворно.
Мисс Тэйлор поникла головой.
— Это будет просто трагично, — сказала она, — если миссис Петтигру поступит к Колстонам. Чармиан эта женщина совершенно противопоказана. Не планируйте этого, пожалуйста, дама Летти. Вы ведь не знаете миссис Петтигру, как я ее знаю.
Дама Летти склонилась к мисс Тэйлор, и ее желто-карие глаза зажглись особым светом, будто взору ее предстала соблазнительная сцена.
— Вы, значит, полагаете, — жадно спросила она, — что было нечто такое, скажем — нездоровое, в отношениях между миссис Петтигру и Лизой Брук?
Мисс Тэйлор не стала притворяться, будто не знает, о чем речь.
— Не имею понятия, — сказала она, — как строились их взаимоотношения в прежние годы. Я знаю одно — это и вам известно, дама Летти, — что в последние восемь или девять лет миссис Петтигру очень жестко обходилась с миссис Брук. И для Чармиан она не подходит.
— Именно ввиду этой ее жесткости, — сказала Летти, — я и хотела приставить ее к Чармиан. Чармиан нужно жесткое обхождение. Для ее же блага. Впрочем, это все пустой разговор — миссис Петтигру место не требуется. Как я понимаю, Лиза ей оставила практически все. А Лиза была, как вы знаете, очень состоятельная женщина, и…
— Отнюдь не поручусь, что миссис Петтигру в самом деле станет наследницей, — стояла на своем мисс Тэйлор.
— Ну нет, Тэйлор, — сказала дама Летти, — боюсь, что Лизиной родне надеяться не на что. Сомневаюсь даже, что им посоветуют дойти до суда. О чем судиться? Лиза до самого дня кончины была в полном рассудке. Миссис Петтигру, это верно, имела на Лизу нежелательное влияние, но Лиза до конца оставалась в здравом уме.
— Миссис Петтигру действительно крепко держала ее в руках.
— Я не сказала бы «держала в руках», лучше сказать «имела влияние». Раз уж Лиза была такой дурой, что…
— Вот именно, дама Летти. А мистера Лита случаем не было на похоронах?
— О, Гай Лит, он был. По-моему, вряд ли он долго протянет. Ревматический полиартрит с осложнениями. — Тут дама Летти вспомнила, что у мисс Тэйлор, кроме всего прочего, тоже был ревматический полиартрит, ну и что же, подумала она, надо ей считаться с фактами. — Крайне запущенная болезнь, — добавила дама Летти. — Он еле-еле передвигался на двух клюках.
— Это как на войне, — заметила мисс Тэйлор.
— То есть?
— Когда тебе за семьдесят, это как на войне. Друзья все сгинули или гибнут, и ты, словно на поле боя, пока живой — среди мертвых и умирающих.
Мысли у нее мешаются и принимают болезненный оттенок, подумала дама Летти.
— Или среди замученных военными переживаниями, — сказала мисс Тэйлор.
Дама Летти нервничала: ей хотелось кое о чем посоветоваться с мисс Тэйлор.
— Ах, оставьте, Тэйлор, — сказала она. — Вы буквально как Чармиан.
— Да, должно быть, — сказала мисс Тэйлор, — я переняла у нее массу навыков мышления и речи.
— Тэйлор, — сказала Летти, — я хотела с вами посоветоваться. — Она взглянула на собеседницу: насколько та слушает. — Четыре месяца назад, — сказала она, — мне начал звонить один аноним. И с тех пор все время звонит. Однажды, когда я гостила у Годфри, этот тип — он, должно быть, за мной проследил — передал мне через Годфри то же самое.