Слова Жанабыла подняли настроение людей.
— Вот что значит по-русски уметь!
— Из этого Жанабыла получится толк.
— Не успел приехать, а уже познакомился с начальством.
— Так и есть, как Жанабыл говорит: если бы нельзя было всех устроить, разве созвали бы столько народу!..
Мейрам не стал слушать дальше, незаметно поднялся. Шел медленно, перебирая в мыслях все, что услышал.
Вдруг он остановился.
Перед ним была юрта. У открытого входа стояла молоденькая девушка. Подняв руку и держась ею за верхний косяк, она изогнулась, как гибкая талинка. На ее свежем белом лице, в черных, смородиновых глазах сменялось выражение печали и радости: то тень ложилась на лицо, то оно озарялось светом. Какие тайные чувства так быстро изменяли ее облик?
Она появилась среди этих сереньких юрт подобно луне, выглянувшей из-за облаков. И тут же нырнула в юрту, словно горностай в свою норку.
Мейрам будто во сне ее увидел. Против своей воли он повернул к юрте.
Навстречу ему вышел низенький человек в овчинных штанах, его лицо показалось Мейраму знакомым. Человек поздоровался за руку и, обрадованный, улыбнулся, показав свои крупные зубы. Он пригласил Мейрама:
— Заходите, пожалуйста!
Стараясь припомнить, где и когда он видел этого человека, Мейрам перешагнул порог. Девушка, поразившая его красотой, сидела за столом. Как бы нечаянно, она взглянула на Мейрама и снова склонилась над тетрадями: она занималась с подругой, сидевшей рядом с нею.
На почетном месте расположился бородатый человек. Не поднимая опущенной головы, он тяжело подвинулся, давая место гостю.
В левой стороне юрты, которая по прежнему обычаю считалась женской, кухонной, лежала пожилая женщина. У перегородки, сплетенной из чия, стоял черный как смола торсук, на кереге висели кайло и лопата. Все это успел рассмотреть Мейрам, прежде чем, вежливо поздоровавшись, сел рядом с бородатым мужчиной.
Знакомый человек, встретивший Мейрама перед юртой, остался стоять у входа. То ли у него бедра были узкие, то ли штаны из овчины слабо завязаны, но он их все время поддергивал и беспокойно поглядывал то на лежащую женщину, то на девушек.
— Ардакжан, Майпажан! Поставьте самовар, — не поднимая головы, сказала женщина, лежавшая на другой половине. — Мне поясница не дает встать.
Девушки поспешно стали собирать свои тетради.
— Если только для меня, не ставьте самовара, — сказал Мейрам, повернувшись к девушкам.
Ему бросилась в глаза лежавшая на столе книга — «Анна Каренина». На душе у него стало радостно при виде того, что в юрте казаха, приехавшего из степи, можно увидеть произведение Толстого. Он уже не сомневался в том, что книгу читает девушка, так поразившая его своей красотой. Но он еще не знал, как ее зовут. Не знал и того, кто эти двое мужчин, кому из них больная женщина приходится женой.
— Воля божья, — сказал в это время мужчина, встретивший Мейрама, — жена у меня что-то заболела.
Девушка, сидевшая рядом с красавицей, большими своими глазами была похожа на больную женщину, а всей своей немного сутулой фигурой — на ее мужа. Бородатый мужчина со впалыми щеками, до сих пор безмолвно сидевший рядом с Мейрамом, теперь заговорил:
— Ардак, гость не хочет чаю, подай кумыс.
Теперь Мейрам узнал имя красавицы и кто ее отец.
Ардак поднялась. На ней было довольно поношенное платье из синего репса, городского покроя. Свободный ворот открывал белую шею, чуть розовую от загара. По городской моде того времени волосы у нее были подстрижены и зачесаны назад. Держалась девушка свободно, не смущалась, но когда наклонилась, подавая Мейраму кумыс в китайской пиале, ее алые губы чуть дрогнули, а лицо покрылось легким румянцем. Мейраму показалось, что при этом блеснули ее черные глаза, полные какого-то затаенного тревожного чувства. Хотелось услышать ее голос. Ардак молчала, должно быть, стеснялась заговорить в присутствии старших. Мейрам решил вовлечь ее в общий разговор.
— Кто хозяин этого кайла? — спросил он, кивнув головой на инструмент.
— Я. Вы видели меня в шахте, — отозвался мужчина. — Приехали, по воле божьей, подзаработать, да, оказывается, не такое простое это дело, не сразу научишься владеть кайлом.
Мейрам вспомнил: это был один из рабочих бригады Хутжана.
— Я тогда забыл спросить ваше имя.
— Меня зовут Жумабай.
— Кажется, я и вас видел в шахте? — спросил Мейрам соседа.
— Да, видели, — подтвердил Жумабай. — Он работает на отвале. По воле божьей, мы с ним нежданно-негаданно встретились и вот живем вместе.