Женился Бокай поздно, жена у него молодая, избалована не меньше ребенка. С мужем и с Тулеужаном она обращалась повелительно. На слова была резка, характером вспыльчива, но, рассердясь, остывала быстро. Такой бывает иногда туча: сгущается, грознеет, а потом рассеется, не пролив ни капли дождя. Спокойный Бокай не придавал значения прихотям жены.
— Слушай, мать моего ребенка, я сейчас пойду к Щербакову, а потом на работу, — сказал Бокай. Чтобы не пачкать подстилки, он стоял у самого порога. — Тулеужан, достань-ка мне очки.
Мальчик взял с подоконника большие синие очки, в которых Бокай работал в кочегарке, сначала примерил их себе, потом начал прилаживать на нос отцу. В то же время, ласкаясь, он просил:
— Я тоже пойду с тобой.
— Нельзя, сынок. В кочегарке обожжешься. Там огонь, пар. И дорога сейчас грязная. Увязнешь.
— Нет, не увязну.
— Усади его на место! Не балуй ребенка! — прикрикнула жена.
— Вон мама бранится, — сказал он ребенку. — Завтра выходной день, пойдем в кино, мой жеребеночек.
Мальчик успокоился. Мать занималась своим делом. Раньше проводы Бокая на шахту доставляли ей немало забот: нужно было приготовить мужу рабочую одежду, покормить, дать на работу узелок с едой. А когда Бокай вернется — новые хлопоты: помоги умыться, накрой стол. Теперь эти заботы не нужны. При шахте есть баня и столовая. Перед тем как идти домой, муж и вымоется и закусит. Своенравная женщина, ни о чем не беспокоясь, с утра до вечера с увлечением крутила ручку машинки, оттопырив мизинец и молча шевеля губами.
Когда Бокай оделся и собрался уходить, она остановила его:
— Куда ты? Почему дома не сидится?
— Хочу сходить к Щербакову, пожаловаться. Шахтеры проложили ход, кажется, прямо над нашим домом, будто им не хватает угля в другом месте. Этак и обвал может случиться.
— Зачем же из-за пустяков беспокоить Щербакова? Если обвалится землянка, дадут новую квартиру.
— Дело не в одной нашей землянке, хотя и ее жалко: своими руками сделана! Ударнику в таких случаях молчать не годится. Скажу Щербакову: «Приостанови проходку. Новых домов на всех не хватит. Люди до сих пор, как река, вливаются в Караганду. Зачем же разрушать старое жилье?»
— Пустое говоришь, — надула губы жена. — Лучше потолкуй с Щербаковым, чтобы тебя премировали за хорошую работу. Видишь, сынок подрастает. Весна на дворе — как можно без коровы? Вон Бодаубек и тот уже обзавелся коровой.
— Мать моего ребенка, — строго ответил Бокай, — премия дается не по просьбе, а в приказе, тому, кто ее заслужил. Подожди, всему свое время. Стыдно быть такой жадной.
— Э-эй, ему скоро сорок пять, а он говорит о стыде, словно девушка. Слушай: сегодня ты поужинай в столовой. Мы с Тулеужаном пойдем в гости к Жанабылу. Там сегодня будет угощение, если у Майпы родится сын.
— Пусть сначала родит благополучно, а там видно будет — сын или дочь, — сказал Бокай, направляясь к выходу.
Но уйти ему не удалось, в дверях он столкнулся с Константином Лапшиным.
— А-а-а! — радостно воскликнул Бокай. — Вон кто пожаловал. Наконец-то собрался. Ну, здравствуй, Костя! Здравствуй, присаживайся на самое почетное место!
Лапшин поздоровался за руку с хозяином и хозяйкой, потом с маленьким Тулеужаном, но на почетное место не сел, а устроился на табурете у стены. Он осматривался вокруг маленькими быстрыми глазами, довольно улыбался, приговаривая:
— Хорошо! Очень приятно! По-человечески живете, не то что в дряхлой закопченной юрте. Помнишь, я был у вас прошлой осенью?
— А вот моей жене и этого кажется мало, — пошутил Бокай.
— Костя, ты не верь ему, — отозвалась из кухни хозяйка, наливая воду в новый никелированный самовар. — Он жадничает, копит деньги. А для чего они нужны, если не одеться как следует, не обставить дом…
— Что верно, то верно, — согласился Лапшин. — Э, хозяйка, ты чего там хлопочешь с самоваром? Если для меня, не надо. Я ненадолго зашел.
— А долго ли ему вскипеть, — тараторила молодуха, — пятнадцать минут — и готово. Всегда ты, Костя, торопишься. Не понимаю я, что это значит — некогда да некогда.
— Ты лишнего не говори, готовь скорее, если взялась, — поторопил Бокай.
Как ни отговаривался Лапшин, без чаю не обошлось. На кухне уже загудел самовар. Хозяйка выдвинула на середину комнаты круглый стол и пока хлопотала с закусками, Бокай достал из шкафчика бутылку и пару стаканов. Он встряхнул посудину перед глазами, усмехнулся.
— Я с этой подружкой редко встречаюсь, только при дорогих гостях. Знаешь, Костя, пока жена с чаем хлопочет, не будем терять время, — закуска уже на столе. Чокнемся за нашу дружбу!