Послышались голоса:
— Правильно говорит инженер!
— Давно пора изжить эти недостатки!
На этих летучих совещаниях речи не затягивались. Для прений не оставалось времени. Только вопросы, ответы, предложения… Главный инженер сегодня проявил исключительную требовательность. Когда совещание подошло к концу, он стал подзывать к себе руководителей участков и каждому отдавал распоряжение.
Проревел зычный, протяжный гудок. Бригадиры отправились в шахту.
В помещение наряда вошел Ермек, только что поднявшийся на поверхность. Едва открыв дверь, он спросил Аширбека:
— Как дела на правом крыле?
Аширбек с досадой махнул рукой.
— Пока работаем в закрытых шахтах, конца не будет всяким неожиданностям и неполадкам!
— Да подожди ты с этим! Твои открытые шахты готовыми не свалятся с неба. Сегодня о закрытых шахтах речь идет. Я вот что хотел сказать… Кажется, мы и в самом деле кое в чем просчитались. Критика рабочих справедлива. И Щербаков за дело нас ругает… Придется изменить график.
— Да, по-видимому, придется изменить… Акым тоже прав. Нужно подумать о переходе на две смены.
— Нет, сначала попробуем сузить фронт работ и укрепить участки.
— Ладно. Пошли в баню. По дороге договоримся.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
В Новом городе, возле парка, стояло трехэтажное, красиво отделанное здание, в котором помещалось управление угольного бассейна. Кабинет Сергея Петровича — во втором этаже. В обширной комнате — шкафы, огромный стол, дюжина стульев. На окнах и дверях — тяжелые портьеры. В шкафах за стеклами — образцы пород. По правую сторону, под рукой у Щербакова, круглый столик, заставленный телефонными аппаратами.
Сергей Петрович почти без перерыва говорил по телефонам, снимая то одну, то другую трубку. Соединялся не только с трестами, но и непосредственно с шахтами. Человек прямодушный, не кичливый, всегда одинаково владеющий собой, он размеренно и спокойно руководил огромным делом. Казалось, из кабинета ему отчетливо видна жизнь всей подземной и надземной Караганды. «Вы отстаете, пошевеливайтесь», — напоминал он по телефону одним. А других предостерегал: «Вы идете впереди! Не сбавляйте темпа, но и не зарывайтесь». Он подзадоривал, толкал вперед, для каждого находил нужное слово. По нескольку раз в день просил станцию вызвать Алма-Ату, Москву. Его мысль работала неутомимо.
Он бросил взгляд на большие стенные часы. Время подходило к двум. В этот час Сергей Петрович ежедневно проводил по селектору краткие производственные совещания на одной из шахт. Сергей Петрович поднял трубку внутреннего телефона, громко произнес:
— Прошу внимания! Летучее техническое совещание коллектива шахты номер один считаю открытым. За последнюю пятидневку шахта значительно подтянулась с выполнением плана. Главный инженер Аширбек правильно подметил неблагополучие с механизмами на шахте и сумел его устранить. Но далеко еще не все резервы использованы. Надо смелее рационализировать работу. Ермек Барантаевич, что вы думаете предпринять?
Ермек слушал Щербакова со второго участка своей шахты, Без промедления он ответил:
— Мы советовались с Аширбеком, выслушали мнения передовых рабочих. Вы были правы, Сергей Петрович, когда предостерегали нас. Мы действительно раздробили фронт работы. Теперь придется вносить изменения…
— Какие именно?
— Сократим количество участков, укрупним их. В соответствии с этим внесем изменения в график и усилим работы в забоях.
— Акым! — окликнул Сергей Петрович. — Что скажешь по этому поводу?
— Я здесь, товарищ Щербаков! — громко отозвался молодой врубовщик. — Ереке правильно сказал: участки надо укрупнить. Но это еще полдела. Я убежден, что нам нужно переходить на двухсменную работу.
— На двухсменную? Почему ты так считаешь?
— Положение дел подсказывает, Сергей Петрович. В моей лаве скапливаются десятки тонн добытого угля, но вагонетки и все необходимое подается с большими перебоями. Какой-нибудь механизм поломается — вот и задержка. Я думаю: если одну из смен перевести на подготовительные работы, на ремонт механизмов, то эти помехи будут устранены. И угля будем добывать больше, чем работая в три смены. Товарищи из Донбасса одобряют этот способ. Я запросил их письмом и получил ответ.
— Что ж, послушаем главного инженера.