Волостные промолчали, не осмеливаясь перечить речистому старику. Было решено от шести родов направить шесть человек на великое собрание в аул Нурлана. Когда на этом и порешили, Турлыбай, сидевший с краю, вскинул голову и громко заговорил:
— Слушайте, люди! Аксакалы, бии, волостные старшины!
Поднявшись с места, Турлыбай направился на середину круга. С каждым шагом он говорил громче. Толпа замерла. Выйдя на середину, он поднял руку, глядя на толпу через головы аксакалов.
— Разговор велик, словно гора, а породил мышь. Какой хан не грабил казахов? Разве забыли вчерашние кровавые набеги Кенесары и Джангира? Не вводите нас в заблуждение, мудрые старики! Избрание Нурлана ханом нам ничего не даст. Если он народный заступник, то где он был до сих пор? Не будем говорить о простом казахе, а вот вы, аксакалы, бии, волостные, скажите, кого из вас не притеснял Нурлан, кто из вас не получал от него под зад коленом?
— В такой обстановке нужно единство, милый, — заметил Амир.
Турлыбай неуважительно перебил:
— Мне прежде нужна жизнь. Зачем мне единство, несущее смерть?! Я слышал об этом единстве и тогда, когда Нурлан, надев мне на руки и на ноги кандалы, бросил в тюрьму на съедение клопам! Я слышал об этом единстве и тогда, когда Нурлан грабил нашу землю, обижал наших вдов, наших скромных безобидных скотоводов! Я слышал об этом единстве и тогда, когда Нурлан натравил род на род и за пролитую кровь получил от царя золотую шубу! А теперь я не хочу слышать о нем! Казахам сейчас нужен не хан-кровопийца, а батыры, способные вести за собой народ, не считаясь ни с какими тяготами.
— А где эти батыры? — спросил Амир.
Турлыбай запнулся, промолчал. Обвел сверкающими глазами всех и ответил:
— Таких батыров не вижу. А пока их нет, я готов стать во главе отряда.
— Ты хочешь воевать голыми руками?
— С дубиной нельзя идти против винтовки. Нельзя рассчитывать на победу, прикрываясь табунами лошадей. Тинали нас оружием не обеспечат. Я бывал среди них и знаю, что род тинали ничем не отличается от нас. Мне нравятся приемы Мекеша. Мекеш нападет — и спрячется. Солдаты не могут уничтожить одного Мекеша. Ночь, степь и холмы — это крепость, неприступная не только для винтовок, но и для пушек. Если подстерегать и наносить удары исподтишка, можно погубить не только царя, но и самого бога. Именно в этом должно быть наше единство. Если волостные будут защищать свою власть, а бай — свой скот, то единства не будет. Пусть все дадут клятву забыть власть и богатство и защищать народ. Тогда нас не победят Николай и Вильгельм, вместе взятые. Чтобы поймать казаха, они должны обшарить всю казахскую землю. Где они возьмут столько солдат? У царя солдат не больше, чем у нас баранов. Если разогнать отары по степи, то мы сами их не разыщем. Хитростью можно свалить великана, умом можно предугадать будущее. Наш народ богат и умом, и хитростью, и именно этим богатством мы должны сейчас поделиться…
Ни один человек не шевельнулся. Наступила тяжелая тишина. Каждый думал. Долгий сегодняшний разговор похож на развилок дороги. Люди не знали, в какую сторону пойти.
Молчали долго. Наконец послышался слабый голос Амира. На этот раз старик больше стонал, чем говорил, а ведь унывал он редко.
— Э-э-эх, та-ак, так, значит, — протянул он и покивал головой. Посидел некоторое время молча и продолжал: — Видел я, оказывается, меньше, чем не видел. Хоть я и белый как лунь, но оказался малышом без штанов. Что делать? Повернешь сюда — пропадет вол, повернешь туда — сломается арба. Кочевка остановилась на полдороге, на самом подъеме. Тяжело на душе вожака кочевки, так тяжело, что груз его не поднимет и одногорбый верблюд. Бии волостные смотрят в землю, Турлыбай — в небо, а бедный старик Амир — на народ. Но на кого смотреть народу? Я всего-навсего орел без когтей… Подождем, пусть приедет Аубакир. Послушаем, что он скажет. Аубакир умный человек.
Решили подождать приезда Аубакира. Он не только городской богач, но и аульный. Сеет пшеницу, косит сено, разводит скотину. Доброго соседства с аулом Кадыра не теряет. С прошлого года его средний брат, мать и некоторые из близких отделились в самостоятельный большой аул. Сегодня как раз в этом ауле и собрались на совет. Аубакир приезжал сюда по своим делам, но, услышав вчера вечером тревожную весть, уехал на завод. Люди надеялись, что Аубакир привезет вести самые достоверные и разрешит все сомнения и колебания. Его ждали, как манны небесной.
И вот вдали на горизонте поднялось облачко пыли…
— На арбе едет!..