В сложной жизни европейского общества любовные проблемы, как начинал догадываться Арчер, были, вероятно, не так просты и не так легко поддавались определению. Богатая, праздная, роскошная жизнь гораздо чаще создавала подобные ситуации, причем, вероятно, могли возникнуть даже и такие, при которых женщина, от природы деликатная и сдержанная, силою обстоятельств, а также вследствие беззащитности и одиночества могла оказаться вовлеченной в связь, с общепринятой точки зрения совершенно непростительную.
Придя домой, Арчер написал графине Оленской записку с просьбой назначить время, когда она сможет на следующий день его принять. Посыльный вскоре возвратился с известием, что утром она уезжает на воскресенье в Скайтерклифф к ван дер Лайденам, но нынче после обеда он застанет ее дома одну. Записка была написана на неряшливом листке бумаги без обращения и даты, но почерк был твердый и изящный. Мысль о том, что она проведет уик-энд в царственном уединении Скайтерклиффа, показалась ему забавной, но он тотчас же понял, что именно там — скорее, чем где бы то ни было, — она с наибольшей силой ощутит холод, которым веет от людей, проникнутых непримиримым отвращением ко всему «неприятному».
Ровно в семь часов Арчер явился к мистеру Леттерблеру, очень довольный, что у него есть предлог вскоре после обеда извиниться и уйти. Из доверенных ему бумаг у него сложилось собственное мнение о деле, и он не особенно хотел обсуждать его со старшим компаньоном. Мистер Леттерблер был вдовцом, и они обедали одни, медленно и обстоятельно, в темной запущенной комнате, на стенах которой висели пожелтевшие гравюры «Смерть Чэтема»[84] и «Коронация Наполеона».[85] На буфете, между двумя рифлеными шератоновскими ящичками[86] для ножей, стоял графин с шато-о-брион[87] и графин со старым лэннинговским портвейном (подарок одного клиента). Известный своим мотовством Том Лэннинг распродал портвейн за год или за два до своей таинственной и постыдной смерти в Сан-Франциско — происшествие с точки зрения света менее унизительное для семейства, чем продажа винного погреба.
После бархатного устричного супа была подана рыба с огурцами, затем молодая вареная индейка с кукурузными блинчиками, за которой последовали жареная утка в смородиновом желе и салат из сельдерея под майонезом. Мистер Леттерблер, чей завтрак состоял из чая с бутербродом, обедал плотно и со вкусом и требовал того же от гостя. Наконец весь ритуал был выполнен, скатерть снята, сигары раскурены, и мистер Леттерблер, отодвинув свой портвейн и повернув спину к приятному теплу горящего в камине угля, сказал:
— Вся семья против развода. И, по-моему, они правы. Арчер мгновенно примкнул к противоположной стороне.
— Но почему, сэр? Если когда-либо был случай…
— Какой смысл? Она здесь, он там, они отделены друг от друга Атлантическим океаном. Она никогда не получит из своих денег ни единого доллара сверх того, что он ей добровольно возвратил, — все это точно оговаривается в их отвратительных брачных контрактах.
По тамошним понятиям, Оленский поступил великодушно — он мог вообще оставить ее без гроша. Арчеру это было известно, и он промолчал.
— Сколько я понимаю, она не придает значения деньгам, — продолжал мистер Леттерблер. — Так зачем — по выражению ее родни — зачем же лезть на рожон?
Всего лишь час назад Арчер, направляясь к мистеру Леттерблеру, полностью разделял его точку зрения, но когда этот упитанный, эгоистичный и в высшей степени равнодушный старик облек ее в слова, в них вдруг зазвучал фарисейский голос общества, поглощенного лишь тем, как бы оградить себя от неприятностей.
— Мне кажется, что этот вопрос должна решать она сама.
— Гм, гм… А вы отдаете себе отчет в возможных последствиях, если она решит настаивать на разводе?
— Вы имеете в виду угрозу в письме ее мужа? Какое; это может иметь значение? Это не более чем весьма неопределенное обвинение злобного мерзавца.
84
«Смерть Чэтема» — гравюра Ф. Бартолоцци с картины английского художника Джона Синглтона Копли (1737–1815). На ней изображен предсмертный обморок Уильяма Питта, герцога Чэтема (см. примеч. 49), во время парламентских прений о признании независимости США, когда Питт выступил с антиамериканской речью.
85
«Коронация Наполеона» (1804) — гравюра с картины французского художника Луи Давида (1748–1825), изображающей две церемонии — коронацию Наполеона и коронацию его первой жены, Жозефины Богарне (см. примеч. 10).
86
Шератоновские ящички — по имени английского мастера Томаса Шератона (1751–1806), создавшего неоклассический стиль мебели с инкрустациями.