Приказчик смачно захохотал; слова свои сопровождал он жестами, подражая кошачьим повадкам, видно, чтобы поддразнить учителя.
Наблюдая за Крофи, Надьреви хотел было сказать ему: «Да вы больны». Но промолчал. Покинув приказчика, подошел к Андрашу.
— Поедем и на молотьбу? — спросил у него молодой граф, посмотрев на часы.
— Не стоит. Молотьбу я видел. Лучше заглянем на хутор.
— На хутор? — вмешался Крофи. — Там же, господин учитель, нет ничего интересного.
Андраш закурил. Предложил сигарету учителю, но тот отказался, и они постояли немного молча. Наконец молодой граф направился к коляске, сел на козлы. Надьреви и Крофи тоже подошли к фаэтону.
— Садитесь же, — обратился Андраш к учителю.
Приказчик тут же попрощался, вытянувшись в струнку. Но молодой граф приказал ему:
— Вы тоже поедете с нами.
Крофи слегка помедлил. Не мог придумать отговорки. Потом побежал к своей лошади, которая стояла привязанная к колесу локомобиля. Отвязав ее, поскакал за коляской, которая уже катила к хутору.
— Посмотрим убойный скот, — сказал Андраш. — Знаете, что такое убойный скот?
— Знаю, который откармливают на убой.
— Действительно знаете. Не путайте: убойный скот и убойный выстрел. А что такое убойный выстрел?
— Поражающий насмерть.
— Ну что ж, для горожанина неплохо.
— Я не совсем горожанин.
Хутор представлял собой ряд строений, группировавшихся четырехугольником вокруг большого двора. Постройки окружал ров, пересеченный двумя дорогами. Вдоль рва росли вязы, акации и тополя, увенчивая хутор красивой зеленой кроной. На отшибе, шагах в двухстах, в густой поросли невысоких тополей стоял господский дом, похожий на маленький замок.
Как только коляска подъехала к хутору, Надьреви с первого взгляда определил, какая постройка отведена под скотный двор, какие под крестьянские жилища. Он не ошибся. В большом высоком длинном здании с крепкими, очевидно, кирпичными стенами, находился скотный двор. В низеньких, закопченных, похожих на острог лачугах с маленькими окошками ютились батраки. Для этого, правда, не нужно было особой смекалки, потому что в дверях батрацких домишек то появлялись, то исчезали женщины, дети.
Андраш и Надьреви в сопровождении приказчика зашли на скотный двор. Привязанные к яслям в два ряда, стояли там быки и коровы. В Топусте круглый год занимались откормом скота. Выбракованных волов и яловых коров кормили главным образом свеклой и сечкой, а теперь, в конце августа, пока свекла не созрела, одной сечкой.
Сначала все трое молча шли по залитому асфальтом проходу. Но вскоре Крофи стал жаловаться на каких-то злоумышленников:
— Яловых коров, сдается мне, доят батрачки. Я уже давно слежу, но никого не удалось покуда поймать с поличным.
Молодой граф пропустил его слова мимо ушей. Словно и не слушал приказчика, который продолжал:
— Тоже убыток, изволите видеть. — Тут Андраш остановился и с любопытством посмотрел на него. — Ведь если яловую корову доят, то она плохо прибавляет в весе. Понапрасну переводим мы дорогие корма.
Надьреви, засмеявшись, выжидательно поглядел на Андраша. А тот сказал поучительно:
— С хозяйственной точки зрения господин приказчик прав. Но мне он зря жалуется. Я ведь не помогу ему ловить воров.
— А может быть, устроить небольшое расследование? — насмешливо предложил учитель.
— Не в том дело, изволите видеть, — вскипел Крофи. — Дойка убойных коров запрещена. А они ночью доят, негодяи. Я уж не раз вставал по ночам и ходил, проверял…
— И не удалось поймать злоумышленника, не так ли? Не удалось кошке поймать мышку, — пробурчал Надьреви.
Андрашу понравилось, что учитель пикируется с Крофи.
— Не в том дело, изволите видеть! — все больше вскипал приказчик и прибавил срывающимся, петушиным голосом: — Да поймай я хоть одного, он у меня не опомнится до второго пришествия.
Этаким «культурным» выражением он хотел угодить молодому графу. Но тот больше не слушал Крофи, — с него было достаточно; он пошел к двери, а за ним вынуждены были последовать прочие. Они вышли на улицу. Двери и окна батрацких домов, расположенных напротив скотного двора, были залиты солнечным светом. Возле одного крыльца собралось несколько пестро одетых женщин и ребятишек. Надьреви захотелось уйти куда-нибудь от молодого графа, и он решительным шагом направился к домику.
— Эй! Вы куда? — окликнул его Андраш.
Грубый оклик оскорбил учителя. Только этого не хватало! Да еще в присутствии мерзкого приказчика, который и так обнаглел сверх меры.
— Хочу посмотреть, как живут батраки, — остановившись, ответил он.
— Не советую.
— Почему?
— Не ходите. — Лицо Надьреви выразило насмешку и удивление. — У них только вонь да блохи. Если подцепите насекомых, дома беды не оберешься.
Сдавшись, учитель поплелся обратно. Ему уже наскучил осмотр хутора. Но они еще прохаживались по двору; Андраш, как всегда, шел впереди. Крофи, беспокойно озираясь, вынул карманные часы, словно торопился куда-то или желал напомнить, что барину пора домой. Но Андраш, продолжая прогулку, тащил за собой всю свиту, а потом вдруг, точно по велению судьбы, направился к сарайчику. Остановившись у двери, сказал:
— Надо оштукатурить здесь стены.
— Слушаюсь, Варга! Куда задевался этот старикашка!
Тут из сарайчика донесся вдруг болезненный стон.
— А это еще что? — Андраш с изумлением оглядывался по сторонам.
Кто-то продолжал стонать; можно было даже разобрать слова:
— Ой-ой, умираю, выпустите меня.
— Что вы опять натворили? — пронзил взглядом Андраш приказчика. — Откройте дверь.
Варга куда-то запропастился; Крофи, онемев, застыл на месте, будто не ему приказывал барин.
Андраш сам открыл дверь. Переступил порог, следом за ним Надьреви. В углу, скорчившись, сидел на кадке цыган и стонал.
Молодой граф подошел к нему.
— Постоянно крадут дрова, смею вам пожаловаться, — не дожидаясь больше вопросов, пробормотал Крофи. — В лесу. Лесничий поймал этого вора и привез сюда. Я еще не отпустил его, потому как…
— Ой-ой! — стонал Шуньо.
— Тише, хватит стонать, — сказал Андраш цыгану. — Ну, а откуда взялись эти раны?
Молодой граф посмотрел на воспаленный шрам, изуродовавший лицо цыгану, и поднял его связанные руки.
— Дрался, прохвост, нападал на меня.
— На вас? Не на лесничего?.. Развяжите ему руки.
Наклонившись над цыганом, приказчик стал распутывать крепко запутанную веревку. Шуньо взревел от боли.
— Разрежьте ее! — закричал Андраш.
Крофи вынул из кармана складной нож, но Надьреви, опередив его, перерезал веревку на руках и ногах цыгана. Вздохнув с облегчением, Шуньо расправил затекшие члены.
— Руки у него все в крови. Все в ранах. Зачем его связали? Кто этот лесничий?
— Цыган дрался, изволите видеть, и пришлось его связать, чтоб не сбежал.
— Кто его связал?
— Лесничий, изволите видеть, по рукам, а Варга по ногам.
— Конечно, по вашему приказанию.
— Отпираться не буду. Пришлось, чтобы передать его жандармам…
— Вы заявили уже в жандармерию?
— Нет еще, не взыщите, всего полчаса, как мы его поймали.
Голос приказчика дрожал, замирал на конце фраз.
— Вызовите лесничего.
— Не могу, не прогневайтесь, это Иштван Пушкаш, сейчас он в лесу.
— Пошлите за ним. Тотчас. Я устрою ему очную ставку с вами.
Крофи ушел, чтобы послать кого-нибудь на лошади за лесничим. Выйдя во двор, он позвал работавших в хлеву батраков:
— Ямбор, Карика-а-аш!
— Не зовите их! — закричал на приказчика Андраш. — Так долго ждать я не намерен, не то…
— Ужасно! — вздохнул Надьреви.
— Это господин приказчик… — жалобно тянул Шуньо.
— Чем провинился? Рассказывай! — обратился молодой граф к цыгану.
— Мелкий хворост собирал, ваше сиятельство, валежник…
— Он воровал! — вмешался Крофи.
— Молчите! Говори ты. Воровал?
— Я собирал мелкий хворост…
— Кто связал тебя?
— Господин Крофи приказал лесничему. К лошади распорядился привязать меня господин приказчик, к конскому хвосту.
Андраш снова пронзил взглядом Барнабаша Крофи. Пришел Варга; сняв шляпу, остановился в дверях. Собралось несколько женщин и ребятишек.
— В жизни ничего подобного не слыхивал, — возмущался Надьреви.
— Я просил господина приказчика… Чуть не окочурился я.
— Принесите в тазу или в ведре чистой воды, — распорядился Андраш. — Надо промыть и перевязать ему раны. И какое-нибудь чистое белье. Любое чистое тряпье. Только чтобы было чистым!
Две женщины побежали домой.
— Вы нескладно врете при каждом слове, — накинулся молодой граф на Крофи. — Так или иначе выяснятся все обстоятельства. Расскажите по порядку, как было дело. Кто поймал цыгана?
— Я… не осудите, пожалуйста. Только для того, чтобы передать его…
— Это меня не интересует. Отвечайте лишь на вопросы. Значит, вы его поймали. Хотели сюда привезти. Кто его связал?