На западном берегу находятся остатки того, что дало свое название заводи, а именно, руины замка пиктов, сложенного из грубых, едва тесаных камней, не скрепленных известковым раствором, но имеющих весьма впечатляющие размеры и очень хорошо сохранившиеся, если брать во внимание их глубокую древность. Он имеет круглую форму, а его внутренний диаметр составляет около двадцати ярдов. Лестница из крупных блоков, поднимающихся один над другим примерно на фут, ведет к главным воротам, напротив них, в направлении реки, имеется небольшая задняя дверь, пройдя которую вы оказываетесь на довольно круто спускающейся по склону тропинке, - ведущей к находящейся прямо внизу заводи, - передвижение по которой требует чрезвычайной осторожности. В сплошной стене еще сохранилось помещение для стражников, тут же виднелись остатки трех стен, деливших помещение на три части, а в центре - очень глубокое отверстие, по всей вероятности, колодец. Наконец, в непосредственной близости от задней двери, небольшая, искусственно выровненная площадка, около двадцати футов в поперечнике, словно бы предназначенная для какого-то массивного сооружения. На ней в беспорядке разбросано некоторое количество каменных плит и блоков.
Брора, городок на Гэвоне, в котором расположено почтовое отделение, лежит приблизительно в шести милях к юго-западу, и дорога от него, пройдя через болота, выводит к порогам непосредственно над заводью пиктов, в то место, где не особо заботящийся о своей безопасности рыболов может перебраться при низкой воде, перепрыгивая с камня на камень и не замочив ног, и продолжить затем свой путь вверх по крутой тропинке к северу от базальтовой скалы и прийти в деревню. Однако путешествие это требует холодного расчета и в лучшем случае его можно отнести к несколько легкомысленным. Другая, более длинная, дорога между деревней и Бророй делает крюк вокруг болота и минует местечко Гэвон Лодж, где я и остановился. По какой-то смутной, не вполне понятной причине, и сама заводь, и замок пиктов пользовались среди местных дурной репутацией, и несколько раз, возвращаясь вечером обратно с удачной рыбалки, я замечал, что мой помощник выбирает длинный путь, хотя улов оказывался весьма весомым, чтобы не идти через замок в сумерках. В первый раз Сэнди, обросший рыжей бородой двадцатипятилетний викинг, в качестве обоснования причины своего поступка пояснил, что земля вокруг замка "топкая", хотя, будучи богобоязненным человеком, и должен был сознавать, что лжет. В другой раз он был более откровенен и сказал, что заводь пиктов после захода солнца "неспокойна". Сейчас я склонен согласиться с ним, хотя тогда, когда он говорил об этом, думаю, что он, как богобоязненный человек, боялся также и дьявола.
Вечером, 14 сентября, я возвращался с Хью Грэхемом, у которого снимал домик, из леса в деревню. День был жарким не по сезону; вершины холмов покрыты мягкими, пушистыми облаками. Сэнди, мой помощник, о котором я говорил выше, лениво плелся позади нас, ведя под уздцы пони. Не знаю, почему, я рассказал Хью о странных опасениях заводи пиктов после захода солнца. Он слушал, слегка нахмурившись.
- Любопытно, - пробормотал он. - Действительно, с этим местом связаны кое-какие местные легенды, но в прошлом году Сэнди в грош их не ставил. Помню, я спросил его, не боится ли он этого места, и он ответил, что не придает никакого значения досужей болтовне. А в этом году, вы говорите, он старается его избегать?..
- Несколько раз, сопровождая меня, он так и поступил.
Некоторое время Хью задумчиво курил, не произнося ни слова, бесшумно ступая по ковру ароматного вереска.
- Бедный парень, - сказал он наконец, - даже не знаю, что с ним делать. От него все меньше и меньше проку.
- Выпивает? - спросил я.
- Выпивает, но это полбеды. Его беда не в пьянстве, мне кажется, его проблема более серьезная, нежели алкоголь.
- Есть только одна вещь, которая хуже пьянства, - заметил я, - это служение дьяволу.
- Вот именно. Боюсь, что к этому клонится. Он часто туда ходит.
- Вы имеете в виду это странное место? - спросил я.
- Это довольно любопытно, - сказал Хью. - Знаете, я немного занимался местным фольклором и суевериями, и, как мне кажется, напал на след чего-то более чем странного. Подождем немного.
В сумерках, мы стояли и ждали, пока пони поднимутся к нам по склону, Сэнди - шестифутовое воплощение силы и ловкости - легко двигался рядом с ними по крутому берегу, словно бы утомительный день и вполовину не уменьшил природной мощи его тела.
- Ты навестишь госпожу Макферсон сегодня вечером, как обычно? - спросил Хью.
- Да. Бедняжка, - ответил Сэнди, - она стара и очень одинока.
- Очень мило с твоей стороны, Сэнди, - сказал Хью, и мы пошли дальше.
- И что? - спросил я, когда пони снова поотстали.
- Видите ли, суеверия в этих краях довольно живучи, - отвечал Хью, - и поговаривают, будто она ведьма. Буду с вами откровенен, подобные вещи меня очень интересуют. В то же время, если вы спросите меня под присягой, верю ли я в существование ведьм, я отвечу: "Нет". Но если вы, опять-таки под присягой, спросите, нет ли у меня ощущения, что я верю в них, то я буду, по зрелом размышлении, ответить: "Да". А пятнадцатое число этого месяца - то есть завтра - канун Гэвона.
- Во имя неба, кто это? - спросил я. - Кто такой, этот Гэвон? И в чем беда?
- Гэвон, полагаю, это некий человек; не святой, но давший имя нашим местам. А беда приключилась с Сэнди. Это длинная история. Но поскольку нам идти еще около мили, если вам угодно, я ее расскажу.
И вот что он рассказал. Сэнди, год назад, был помолвлен с девушкой из Гэвона, служившей в Инвернессе. В марте прошлого года, не поставив никого в известность, он отправился повидаться с ней и, идя по улице, на которой располагался дом ее хозяйки, столкнулся с ней лицом к лицу, прогуливавшейся с человеком, судя по отрывистой английской речи, не местного, и имевшего вид джентльмена. Он снял шляпу, приветствуя Сэнди, сказал, что счастлив его видеть, но не счел нужным объяснить, почему прогуливается с Кэтрин. Для такого города, как Инвернесс, подобное поведение было в порядке вещей, и ни для кого не было удивительным, что девушка прогуливается с мужчиной. В тот момент, поскольку Кэтрин очевидно обрадовалась встрече с ним, Сэнди был вполне удовлетворен. Но после возвращения в Гэвон, подозрительность бурно взрастала в нем, подобно грибам, в результате чего, бесконечно мучаясь и ставя кляксы, он написал Кэтрин письмо, с требованием немедленно вернуться и вступить с ним в брак. Потом стало известно, что она покинула Инвернесс; было также известно, что она прибыла на поезд в Брору. Отсюда она отправилась пешком через болота, по дороге, проходящей через замок пиктов и перекат, а свой багаж отправила с носильщиком. Но в Гэвон она не пришла. Еще было известно, что, не смотря на жару, она была одета в длинный плащ.
Когда он дошел до этого места, показались огни Гэвона, казавшиеся тусклыми и размытыми в вечернем тумане, спускавшемся с холмов.
- Что касается окончания этой истории, - сказал Хью, - в которой правда причудливо переплетается с вымыслом, то я расскажу вам его немного позже.
Желание лечь спать созревает, на мой взгляд, так же медленно, как и желание встать с постели, и, не смотря на долгий день, я был рад, когда Хью (остальные мужчины зевали в курительной комнате), вернулся из гостеприимной спальни с подсвечником и живостью, которая свидетельствовала, что он не намерен отправиться спать сейчас же.
- Вы обещали рассказать мне окончание истории Сэнди, - напомнил я.
- Признаться, я подумал о том же, - сказал он. - Мы остановились на том, что Кэтрин Гордон покинула Брору, но не вернулась сюда. Это факт. Теперь окончание истории. Помните ли вы о женщине, которая в одиночку блуждает по болотам и около озера? Мне кажется, я когда вам ее показывал.
- Да, припоминаю, - ответил я. - Но это не Кэтрин, вне всякого сомнения; это старая женщина, на которую, признаться, страшно смотреть. Усы, борода, что-то постоянно бормочет. И всегда смотрит в землю.
- Вы совершенно правы, это - не Кэтрин. Кэтрин! Она была прекрасна, как майское утро. А это - это и есть та самая миссис Макферсон, о которой говорят, будто она ведьма. Так вот, Сэнди каждый вечер навещает ее, а ведь идти-то поболее мили. Вы знаете Сэнди: северный Адонис. Можете ли вы дать какое-либо правдоподобное объяснение тому, что этот молодой красавец, после долгого трудного дня, отправляется на холмы, чтобы повидаться со старухой?