Дзитиев велел посадить ее в баню на пять суток за потерю бдительности.
Зойка сидела в бане. Девчата носили ей пирожки с кониной и по вечерам пели под окошечком бани вполголоса, как поют партизаны, песню «Синий платочек». И Зойка в бане подпевала.
Через неделю наша разведка принесла содранное со столба объявление, подписанное начальником полиции. И это был не Щекотов.
Где Щекотов? Разведали, где Щекотов. Нету Щекотова. Убит «неизвестными злоумышленниками». При каких обстоятельствах? Гранату в окно бросили.
— Это Васька! — закричала Зойка.
— Нет, она помешанная. Помешалась на одноглазом Ваське, — сказал Бельчик.
— Я знаю. — В Зойкиных словах что-то крылось.
— Что же именно ты знаешь? — ледяным голосом спросил Тима.
— А то, что я ему гранату дала. И проводила его до Малого Брода. Вот что я знаю, — вызывающе ответила Зойка.
— Будем тебя судить партизанским судом, — пообещал Дзитиев.
И доложил Деду.
Реакция была неожиданная.
— Вы не додумались, а она додумалась. Где одноглазый? Ищите одноглазого. Он это. Другой никто не мог. У дома Щекотова охрана стоит. Она могла пропустить только своего человека. Тем более ночью. А Зойке объявить благодарность за смекалку.
Мы не нашли одноглазого. Много позже узнали, что ему удалось скрыться, он долго плутал по лесу и вышел в другой партизанский отряд.
Зойка заметила злорадно:
— Он к нам и не хотел. Охота ему была к нам вертаться. Чтоб его шлепнули?
Глава пятая
Сломала ногу обозная лошадь. Все жалели ее: это была добрая, сильная кобыла. Но, наголодавшись, ели с удовольствием пироги с кониной. С продовольствием у нас стало туговато, главным образом с мясом. Трофеев давно не брали. Оставшихся у нас коров Дед резать не разрешал.
Спирт у нас тоже остался только для медицинских надобностей. Бельчик заявил, что у него есть идея. Еще в Голодухине нам с воздуха сбросили продовольствие и вместе с ним мешок металлических баночек, назначения которых партизанские снабженцы не поняли. Посчитали, что это какая-то взрывчатка.
Но мы на фронте видели такие баночки. В них была смесь для подогревания котелков с пищей, вещь довольно нужная, но ею никогда не пользовались и вообще почему-то к этим банкам относились юмористически.
— Послушайте, — произнес Бельчик мечтательно, — судя по запаху, смесь состоит из парафина и еще чего-то...
— Менделеев! Бутлеров! Бертолле! — сказал Тима.
— Я не кончил. Там наверняка есть спирт: с чего бы оно так здорово горело?
Тут не выдержал даже Дзитиев:
— Гениальная догадка. Что же дальше?
— Я их разделю, — объявил скромно Бельчик, — отгоню спирт.
Все пришли в восторг. Дзитиев заверил, что давно наметил у Бельчика техническую смекалку.
Банки со смесью из кладовой отпускались без ограничений: снабженцы понятия не имели о далеко идущих планах Бельчика.
Он взялся за дело со свойственной ему основательностью: «сконструировал перегонный аппарат». Выяснилось, что он ничего никуда не перегоняет.
— «Техническая смекалка» у тебя есть? Нахальство у тебя есть! — кричал Тима. — Тащи ведро кипятку! Ты только на это и способен.
Тима вывалил смесь в кружку, залил кипятком, размешал и выпил. Глаза у него на лоб полезли, его всего передернуло.
— Неужели и я буду такой, когда выпью? — с ужасом спросил Николай.
Но Тима отдышался и бодро объявил:
— Спирт имеется. В пропорции примерно одна доля на девяносто девять парафина. Прошу учесть, что я рисковал жизнью во имя любимой науки.
Пропорция была неутешительная, но один за другим все приложились к «адской смеси». Поскольку она была горячая, Дзитиев сказал, что похоже на глинтвейн. И как-то к ней притерпелись. Однажды я увидела, как мужчины намазывают «смесь» на хлеб и с проклятьями, но бесперебойно глотают.
— Не всегда же под рукой кипяток, — резонно объяснил Дзитиев, — в конце концов какая разница? Организм нуждается в энной дозе алкоголя. Почему он должен быть обязательно в жидком виде? Можно и в полутвердом.
— Даже в газообразном, — мрачно подтвердил Тима, раскатывая по столу комочек «смеси», похожий на шарик из пластилина.
Все как заворожённые уставились на этот шарик: из него сочилась прозрачная капля. Она тут же была дегустирована: чистый спирт!
— Мать честна́я! Их просто надо было давить! — Бельчик был убит.
— Химик! Техник! Обалдуй! — стонал Тима, усердно выжимая содержимое банки в стакан.