В самом деле, подумайте-ка хорошенько: чем могила ослицы лучше могилы Адама? Адам все же прямой наследник нашего первого предка на этой грешной земле! Ну, разве не правы шубурумцы?
И как на крыльях ветра, разнесся слух от ледников Базар-Дюзи, Дюльти-Дага до Шалбуз-Дага, к ликованию правоверных шубурумцев сразу померкла слава святой ослицы, а толпы паломников потянулись в Шубурум. Приношения верующих как снег на голову посыпались в саклю, где жила молодая вдова Адама. Хева не пожелала отказываться от добра, да к тому же и сама поверила в святость Адама: уж если такой хороший человек не святой, то кому же и быть святым!
Но смятение в Шубуруме возросло еще больше: паломники, святая могила вызывали гордость и желание остаться в Шубуруме, но ежедневные вопли каптара и его странные выходки — у кого-то с веранды украли баранью тушу, у другого прямо со двора выгнали корову и утром нашли от нее только рога и копыта, а там чуть не утащили из люльки ребенка — побуждали людей последовать примеру мудрого Хужа-Али…
В сельсовете собрались активисты: надо было окончательно решать, что делать; из района стали уже поступать худые вести, что там недовольны бездействием активистов Шубурума; Чамсуллу вызывали в райком и предложили положить конец всем этим безобразиям: каптарам, святым могилам, паломничеству и прочему. Ну да, дорогу уже расчистили от завалов, вы разве не знали? Но сделали это не шубурумцы, а специальная партия дорожных рабочих с машинами, которую, потеряв терпение, послали из Махачкалы. Как говорится, из слов не сваришь плов, настала пора действовать! На этом совещании присутствовал и корреспондент Касум, который все чаще и чаще повторял теперь свою любимую поговорку: «Узнаю тебя, край чудес!» Очень нравилось ему сидеть на гудекане и беседовать с Али-Хужой, который очень тосковал без Хужа-Али… Ну, а сам Касум, с тех пор, как живет в сакле Мухтара и ежедневно видит Айшат, стал отчего-то худеть и даже помрачнел. Вот и сейчас он сказал с отчаянной решимостью, словно бросаясь в атаку:
— Выход один: напасть на след этого снежного человека, как вы называете — каптара, и поймать или на крайний случай застрелить!
Надо добавить справедливости ради, что Касум предвидел скорое появление научной экспедиции и хотел опередить ученых. Иначе все его путешествие в Шубурум окажется просто мальчишеством.
— Я думаю, — добавил Касум, — найдутся в Шубуруме смелые люди, пойдут со мной на каптара.
— Куда?!
— К этим снегам? Что ты!
— Туда еще не ступала нога человеческая.
— Нет, лучше переселить всех, все равно половина бежала…
— Пустая затея! Снежного человека уже ловили было на Памире, да не поймали!
— Неужели не найдется смелого человека?! — удивился Касум. — Ну вот ты, сельский охотник Кара-Хартум?
— Я? — смущенно пожал плечами Кара-Хартум. — У меня все-таки семья… Но я, конечно, могу… Если прикажет начальство.
— Тут дело добровольное, — сказал Мухтар и вдруг добавил с шутливым отчаянием: — Клянусь, выдам дочь за того, кто поймает этого снежного дьявола!
— Эх, молодежь, молодежь! — вздохнул Али-Хужа. — Ради такой девушки, Мухтар… Эх, жаль, немного стар я для нее…
Все засмеялись.
— Ловлю тебя на слове, Мухтар, — вдруг вскочил Хамзат. — Люди — свидетели.
— Все-таки один нашелся! — обрадовался Касум.
Тут зазвонил телефон, и Мухтар взял трубку. Говорили из района. Чем больше слушал Мухтар, тем мрачнее становился. «Да… хорошо… Да, как он обманул всех нас… Ах, негодяй! Хорошо, хорошо». Все смотрели на него в безмолвии и ожидании. Наконец Мухтар положил трубку и, помолчав, сказал, что, мол, Хажи-Бекир бежал из-под следствия и теперь район требует изловить беглеца, ибо он должен быть где-то в окрестностях Шубурума.
— Вот за ним на охоту и я могу пойти! — сказал Кара-Хартум.
— С ним и без тебя справимся, — возразил Чамсулла. — А ты все-таки ступай с Касумом. Ты охотник, если что — у тебя верный глаз и доброе ружье…
— Итак, решено: изловить каптара или хотя бы пристрелить! — заключил Мухтар. — Хватит! Мы стали посмешищем всей республики, нас самих уже прозвали каптарами. Пусть поздно, но должно же в нас проснуться мужество… А Хажи-Бекира мы найдем, куда ему деваться! Итак, все! Пусть восстановятся в Шубуруме порядок и спокойствие!