– Вы окончили исторический факультет университета, как получилось, что связали свою жизнь с философией?
– В Томском университете, одном из старейших в Сибири, была уникальная библиотека, пожалуй, она даже входила в десятку лучших университетских библиотек мира. А я с детства очень любил читать, у самого сейчас большое собрание книг. Наряду с тем. что много занимался историей, интересовался и философией. Знакомился с работами западных и отечественных мыслителей. Есть много дисциплин, которые дают знания, но философия – наука мысли, она поднимает интеллект на более высокий уровень. Изначально был большой интерес к русским мыслителям – не либералам, а тем, кто до самопожертвования отдавал себя России: митрополит Илларион, Григорий Сковорода, Александр Радищев. Николай Данилевский, Николай Бердяев, Николай Федоров.
– Вы разделяете идеи «русского космизма»?
– Да. Возьмите ноосферу Вернадского – сферу единого разума. Как, по-вашему, происходит, что несколько человек в разных странах независимо друг от друга высказывают одну и ту же мысль? Это касается и изобретений, и каких-то интеллектуальных прорывов. Где формируется эта мысль? В ноосфере. Именно оттуда мы черпаем информацию.
– Как сложилась дальше ваша философская судьба?
– В университете философию нам преподавал Федор Селиванов. потом он уехал создавать кафедру философии в Тюменском индустриальном институте. После окончания Томского университета мне предлагали остаться на кафедре, но я ушел работать директором средней школы. Мы с Федором Андреевичем переписывались, и как-то он пригласил меня на свою кафедру в Тюмень. Я согласился.
– Вы постоянно общаетесь со студентами. Современная молодежь в вашем восприятии – какая она?
– Есть разные ребята. Читать вот стали мало. А ведь еще во времена Ярослава Мудрого говорили: «Кто читает книги, тот разговаривает с Богом». Но есть и те, кто интересуется книгами, есть полноценно духовная молодежь, что радует.
– Станислав Константинович, в каком возрасте вы начали писать?
– Достаточно поздно, ближе к сорока годам. Всегда больше любил читать. Даже не понимаю людей, которые, к примеру, на отдыхе могут лежать на пляже и ничего не делать. У меня всегда есть книга под рукой. Если возникает выбор: читать или писать, могу отдать предпочтение первому.
– Приоткройте занавес вашей писательской «кухни». Работаете по вдохновению или каждый день, в определенное время?
– Я из тех ленивцев, которые могут месяцами ничего не творить, ожидая вдохновения. Но, думаю, в это время идет накопление энергии, что-то кристаллизуется. А потом пишется и пишется, порой до боли в сердце. Бывает и так, что идея приходит неожиданно: в автобусе или когда берусь за пылесос. Когда пишу, возникает некий поток. Допустим, возникает мысль: хорошо бы привести цитату, и будто луч в голове высвечивает: ага, есть у Ключевского, а эта информация есть там-то. То есть все, что читал однажды, в нужный момент всплывает и напоминает о себе.
– У вас много статей, посвященных как известным, так и малоизвестным русским писателям, художникам, ученым. Что привлекает вас в этих людях?
– Привлекает личность. Многие из них забыты незаслуженно. Например, Лев Мечников. Образованнейший человек, знал более двадцати языков, участвовал в гарибальдийском движении, он неоднократно высказывал идеи о том, что Россия может стать ведущей экономической и духовной державой мира, если будет рационально использовать природные ресурсы. Хочется, чтобы о таких соотечественниках знали читатели, в частности молодежь. Мне студенты говорят: «То, что вы рассказываете, так интерес но, а нам даже фамилии этих людей неизвестны были». Хочу, чтобы будущие поколения знали своих титанов мысли. Когда сопоставляешь исторические события, оказывается, что многие русские мыслители были пророками. Почитайте, к примеру, философские статьи Достоевского. Да только к ним не прислушивались: как известно, в своем Отечестве пророка нет.