Иван повел разговор о севе, о зиме, о полях и хозяйстве, но Юрталан только неохотно поддакивал и цедил слова сквозь зубы. Иван сидел как на иголках, понимая, что пришел некстати, неестественно закашлялся и, хотя просидел очень недолго, поднялся, собираясь идти. Но старуха сняла с полки кофейник.
— Посиди, куда тебе спешить? Посиди, кофейку выпьем, — настойчиво попросила она.
— Подожди, выпьем по чашке, — сухо проговорил Юрталан.
За кофе они закурили, разговорились и заспорили о политике. Юрталан оживился, почувствовал прилив сил, глаза у него заблестели, как в былые времена, когда он обходил своих избирателей и метал громы и молнии против Пеню Пандурова. Но как только Иван ушел, Юрталан опять опустился на стул у окна, и тяжелые мысли, как осы, снова закружились у него в голове.
Ужинали поздно, — всё ждали Алекси, но так и не дождались.
— Знаешь что, — сказал Юрталан жене, и та радостно дрогнула, потому что никогда он не говорил с ней так мягко и доверительно, — решил я пойти и сам заявить, а там будь что будет.
— Кому заявить, Тошо?
— Властям. Расскажу все прокурору.
— А если тебя посадят?
— Донесет та мерзавка, все равно посадят, — сказал он твердо. — А если я сам заявлю, может… может статься, что и оправдают.
— Оправдают? — переспросила она с надеждой.
— А и засудят, так полегче. Кто сам сознается, тому дают меньше.
— Что ж, раз так, — иди.
Но Юрталан опять задумался, повесив голову, и ничего ей не ответил. Старуха грустно смотрела на него, и глаза ее медленно наливались слезами.
— Боже мой, боже! — Она глубоко вздохнула и начала убирать со стола.
Юрталан не думал больше о том, как его арестуют и станут таскать туда-сюда, его не волновали злобные людские сплетни, не заботили предстоящие мытарства и расходы. Он думал только о том, как пойдет к прокурору и как расскажет ему обо всем… Доходя до самого убийства, Юрталан каждый раз останавливался. Ему хотелось повернуть дело так, что он не бросал камня, а просто погнался за мальчишкой. Тот упал, ударился неловко и умер на руках у Юрталана, когда он тащил его в село. А потом, мол, испугавшись, что его обвинят в убийстве, Юрталан ночью похоронил парнишку… Но как может человек убиться при падении? Чем он ударился — пахом или грудью? И как можно удариться на перепаханном кукурузном поле?
На месте поля когда-то была роща. Там и теперь еще есть дубовые корни, которые временами дают побеги, и их приходится обрубать. Вот на такой острый пенек и напоролся мальчик.
Уже третий день Юрталан в сотый раз обдумывал и переживал это место своего рассказа. Да, он помнит, близ дороги был такой пенек, может, он еще сохранился. Как раз там и упал паренек и убился. Никто этого не видел, не было никаких свидетелей. Как набожный человек, Юрталан кается в своем грехе — похоронил христианскую душу тайно и без отпевания. Пусть судьи решат, как велика его вина…
31
В эту ночь Юрталан не слыхал, когда вернулся Алекси. Но слабый скрип деревянной кровати в верхней комнате прервал его чуткий сон. Он широко раскрыл глаза, повернулся к окну и прислушался. Но его слух не улавливал ничего, кроме знакомого обманчивого шума холодных, тихих зимних ночей. Нет, то был не шум, а однообразный продолжительный звон, который как бы рождался в тишине. Юрталан вслушивался в этот звон, только когда бывал чем-нибудь озабочен. В эту ночь он спал мало, но короткий сон освежил его. Приятно было ему полежать так спокойно, в тепле. Мучило только вечное желание закурить — затянуться теплым табачным дымом. Но вставать было лень, не хотелось курить и в постели, тогда пришлось бы высунуть руку на холод. Который час? Печь давно остыла; в такие холодные ночи она остывала задолго до утра.
Уже третий день Юрталан чувствовал себя бодрее — он уже обдумал все, что расскажет о смерти мальчика Астарова. Теперь пусть его вызывают, он расскажет все от начала до конца как по писаному. То, что случалось десять лет назад, стерлось в его памяти. Камня не было, он никогда ничего не бросал в незнакомого мальчишку, который изо всех сил старался добежать до рощи, тот упал сам, сильно ударился и умер у него на руках. Это правда, больше ничего не было, никто другой этого не видел. Если его вызовут… А кто его вызовет? Вызовут только в том случае, если сноха на него донесет. Раз Стойко рассказал Севде об убийстве, он рассказал ей и как оно произошло. Если она донесет, ее заставят выложить все, что она знает. Юрталан с трудом перевел дыхание. И тогда ему не поверят. «Ты ловко все придумал, — скажут ему, — но, если ты невиновен, почему же ты сам не сообщил об этом?»