Весь ход исторического развития России привел к выработке особого типа культуры, требующей от человека очень сильного самоограничения, подавления своих внутренних импульсов, принесения в жертву личных, индивидуальных целей общенациональным, государственным интересам. Эта культура, уникальные русские традиции и обычаи, быстрый и, казалось, необъяснимый рост государственной мощи вызывали непонимание, а затем и страх в Западной Европе, которая долго не хотела признавать за Россией права на самостоятельное существование и неоднократно пыталась подчинить ее своей власти и влиянию. Даже после вхождения России в число мировых держав это отчуждение и недоверие не исчезли, также как не прекратились и попытки так или иначе использовать наши материальные ресурсы и военную мощь в своих интересах.
Но необходимо учитывать и еще два обстоятельства, а именно: географическую близость России и Западной Европы, их постоянное соперничество и взаимодействие между собой. Эти обстоятельства предопределили характер культуры русского народа, а также, разумеется, и отношение русских к Европе. При этом следует подчеркнуть, что на формирование русской культуры оказали влияние еще и традиции язычества древних славян и православная христианская культура Византии. Уяснение данного обстоятельства имеет первостепенное значение для понимания природы взаимоотношений между Россией и Западной Европой, а затем, по мере усиления экономической и военной мощи Соединенных Штатов Америки, между Россией и Западом в целом.
Я уже отмечал, что эти взаимоотношения уже давно, во всяком случае с начала XIX столетия, являлись предметом многочисленных дискуссий среди отечественных публицистов и политиков, которые непосредственно касались путей развития России. Известно также, что все многообразие позиций и точек зрения на сей счет можно условно свести к двум линиям. Сторонники одной из них утверждали, что Россия не принадлежит к ареалу Запада, что у России должен быть собственный путь развития, отличный от европейского и, более того, Запад является непримиримым антагонистом России, а его культура глубоко враждебна российской культуре (славянофилы, К. Леонтьев, Н. Данилевский). Представители другой точки зрения, так называемые «западники», полагали, что Россия, во многом отличаясь от Западной Европы, наоборот, должна следовать по пути развития последней. Как заметил по поводу споров между славянофилами и «западниками» А. Кара-Мурза, на самом деле это были споры о том, как уберечь Россию от варварства, от «падения в небытие», как сохранить цивилизованность в России. Своеобразным синтезом обоих подходов (впрочем, с упором на самобытность России) явилась концепция евразийства, получившая распространение в 20-е гг. XX в. и реанимированная в годы «перестройки».
Как представляется автору настоящего исследования, приверженцы указанных точек зрения, несмотря на ожесточенные дебаты между ними, едины в своем общеметодологическом подходе к рассматриваемой проблеме. А именно: они упускают из виду культурную, цивилизационную близость России и Западной Европы по отношению друг к другу. Эта близость обусловлена тем, что и в русской культуре, и в культуре западноевропейской имело место сочетание индивидуалистического и общинного (коллективистского) начала. Только в культуре Западной Европы первое, как правило, преобладало над вторым, а в русской культуре, наоборот, доминировало общинное начало над индивидуалистическим. И русская, и западноевропейская культура впитали в себя (соответственно, через Западную Римскую империю и Византию) как античное наследие, так и духовную традицию христианства с его культом абстрактного индивида и пониманием самоценности каждого человека. Только элементы античности и христианства по-разному сочетались в русской и западноевропейской культуре, как по-разному сочетались в этих культурах и два упомянутых принципа – индивидуализм и общинность.