В. В. Жириновский: Как бы высказываются две позиции: за и против. Уже в этом плане это хорошо, но мы должны друг друга хорошо понимать. Речь не идет о том, чтобы изгонять слова, слова, которые пришли, никто не будет изгонять. Сегодня все называются президент фонда, президент чего угодно, но когда мы не знаем, как по-русски назвать главу государства, это может обижать. Когда я учил другие языки, допустим, турецкий, там много французских слов, и мы делали вывод, что язык неразвитый. Страна неразвитая, у них нет своих слов, чтобы обозначить элементарные понятия. Так, кто русский язык учит, слышит слова английские. Русские не могут даже назвать своего главу государства, у русских нет своих названий воинских званий, хотя они воюют всю свою жизнь, т. е. в этом плане мы себя обедняем. Мы можем их иметь в своем словарном запасе. Мы же не говорим: сократить словарный запас. Мы говорим: давайте наше возьмем, возьмем исконный русский словарь. Это вопрос стыда, вы правильно говорите, но кто перед кем стыдится. Стыдится небольшая часть общества – интеллигенция, которая смотрит в Париж, Берлин, Лондон. Стыдится основной массы народа, который ее кормит, который ее поддерживает. Но который ее не понимает. Вот в этом же плане. Вам не стыдно, что вы живете за счет народа, но язык народа не хотите употреблять. Мы об этом говорим. Ради бога, вы скажите: ох, я упал, а мы: твою мать, свалился я там. Разные слова. Ради бога, вы употребляете свои. Но вы ему говорите: ты – плохой, ты – быдло, твои слова плохие, тебя под суд, тебя наказать. А он кормит вас, он воюет за вас, он гибнет за вас, а вы сидите, ох, это не хочу, это не буду. Ой, мне стыдно, я не могу так, вот по-французски, по-немецки, по-английски, пожалуйста.
Царь отвергал народ, поэтому пришла революция. КПСС отвергала народ, пришла революция. И сегодня вы отвергаете народ, и придет революция. Вот в чем беда. Русский язык – это не безобидно, мы провоцируем революцию. «Демократы» за разворовывание народной собственности не сажают, а за язык они будут сажать. Все права провозглашены. Последнее, что им осталось, в языке заткнуть глотку русскому народу. Ты по-русски не будешь говорить, мы тебя заставим говорить: «дилер», «триллер», «киллер», «президент», «депутат», «бюджет» и никому ничего не понятно. Вот такой хороший язык: новый английский в нижегородском варианте. Вот это нормально. Русский мужик будет по-русски говорить, мы говорим: нет, стоп, его в тюрьму, в милицию, штрафовать. Это не норма, для интеллигенции, Россия – не норма, для интеллигенции норма – билет из России в один конец. Вот это норма. Уехать навсегда, и миллионы уехали, покинули нашу страну. Пятнадцать миллионов самых умных взяли наши деньги и уехали туда. И там говорите на английском, на французском, на немецком, на иврите. А бедный народ погибает, каждый год по миллиону. Каждый год миллион этих бедных русских, которым вы не разрешаете говорить по-русски, погибают. Потому что вы им не дали возможность развиваться. Язык большое значение имеет, с ним шутить не надо.
Сергей Троицкий (Паук), лидер группы «Коррозия металла»:
Да, отлично. Я скажу немного, потому что с похмелья. Я считаю, что любые, так сказать, запреты и ограничения в русском языке в общем-то в России вредны. Вот, например, вы знаете, весной был принят закон об экстремизме. И сразу после этого те группы, рок-группы, которые пели песни «Чурки домой!» или «Слава России!», их моментально всех дико арестовали, менты стали ездить по всей Москве, изымать кассеты, шантажировать лавочников и людей, музыкантов и артистов постоянно таскают по прокуратуре. Спрашивают, почему вы там спели «Замочи Римского Папу», например, и так далее. И когда эта дискуссия началась, то Лужок сразу запретил несколько концертов группы «Ленинград», у которой есть мат в песнях. Начались репрессии, и мне уже несколько лавочников рассказали, что менты к ним приходили в ларьки и говорили: так, известно, что в вашем ларьке продаются песни групп, которые используют мат, поэтому мы готовы закрыть на это глаза, давайте нам дополнительно 50 долларов США в месяц.
Закон этот делается для того, чтобы засаживать в тюрягу и ограничивать права тех творческих или общественных деятелей, линия, мнение которых не совпадает с мнением властей, например. Потому что сразу чиновники и бюрократы будут выискивать у людей какие-то слова, потом будут стряпаться дела, а потом людей будут сажать в тюрьмы. Поэтому я считаю, этот закон вреден и опасен для русского народа. Все.