– Хорошо. Но там, откуда я к вам пришел, один неглупый человек сказал, что добрым словом и револьвером можно достичь большего, чем просто добрым словом. А другой, не менее умный, добавил, что и большего, чем просто револьвером. Запомни это.
Вообще-то автором добавки был ваш покорный слуга, но кто сказал, что я глупее впервые озвучившего первую часть?
– Понимать, – кивнул Поль. – Если не получаться сказать добрый слово до выстрел, его надо сказать после. Спасибо, Ник-ау, я запомнить.
Так, с цитатами пора завязывать, пока молодой человек не додумался еще до чего-нибудь столь же гуманистического, подумал я и объявил:
– В семь вечера начнется праздник в честь моего возвращения. Часы еще не сломали и не потеряли? Молодцы. Значит, к семи жду, а пока все свободны. Да, камни к пирамиде сегодня таскать не надо, завтра приволокете. И веревки с этих снимите, раз уж объявлена амнистия. Они и без веревок завтра притащат, на чистом энтузиазме. Я прав? Вот и замечательно, а пока наслаждайтесь вновь обретенной свободой.
В этот раз, вновь отправляясь в Москву, я не забыл захватить с собой третий камень, так что можно было не спешить. Сейчас в двадцать первом веке вечер, завтра схожу на работу, а то ведь не был там уже месяц – по своему времени, естественно, а с точки зрения начальника и коллег, я ничего не прогуливал. Пора, кстати, перед длительными уходами писать себе какие-то памятки – что было, чем закончился день, каковы планы на следующий. А то ведь сейчас-то я вспомнил, однако с трудом. Но после, скажем, трехмесячного отсутствия, да еще с приключениями, вернуться к обычной жизни будет не так просто.
Этим вечером я решил лечь пораньше, а то очень уж длинный и насыщенный получился день. Но перед отходом ко сну попробовал подвести итоги.
Да-а уж, Поль дает…
Хотя, учитывая его биографию, можно было ожидать большего. Даже если над ним и не издевались из-за его увечья, что далеко не факт, еда и вода ему все равно доставались по остаточному принципу. Так что это он еще молодец, не стал никому припоминать давних обид. И думает не о себе, а о будущем племени – ему-то в плавании придется непросто, я его уже предупреждал. Но все же хорошо, что шамана и вождя пристрелил он, а не Ханя и не Тим.
Да, я собираюсь научить их стрелять в людей, но пусть все-таки начинают с тех врагов, которые чужие. Потому что на тех, которые были своими, гораздо труднее поднять руку, и неизвестно, чем это кончится для поднявшего. Ну, а с Полем как получилось, так и получилось. Хотя мне почему-то было совершенно не страшно поворачиваться к нему спиной. Интересно, это потому, что я наконец-то научился читать в душах, или просто оттого, что доверчивый идиот? Но, увы, для положительного ответа потребуется много времени, а отрицательного мне скорее всего даже не удастся осознать: Поль стреляет отлично.
Странно, но мне почему-то было совсем не жалко не только шамана, который получил по заслугам, но и вождя, вся вина которого заключалась в весьма невеликом уме. А вот кошку жалко, и очень. Большую красивую кошку черепаховой окраски с кисточками на ушах, на свою беду переставшую бояться людей.
Глава 13
Кроме посещения работы, мне следовало прикинуть, что нужно для изготовления пары радиоуправляемых лодок-торпед, выбрать из имеющегося в наличии самое дешевое и купить его. Потому как, вспоминая свою несостоявшуюся экспедицию на Питкэрн, я поражался, насколько по-дилетантски она была подготовлена. Ладно, про барометр уже говорилось. Но ведь о вопросах безопасности острова в мое отсутствие не возникло даже самой убогой мысли! А закон всеобщей подлости – он ведь не дремлет. Если кто-то не в курсе, формулирую: «Вероятность любого события обратно пропорциональна квадрату его желательности». Например, если компот без мухи для вас втрое более желателен, чем с ней, то вероятность его получения в девять раз меньше, чем с упомянутым насекомым. Всех сомневающихся приглашаю летом посетить любую столовую в парке культуры.
В свете чего ситуация выглядела следующим образом. На остров когда-нибудь должны приплыть испанцы. Какова вероятность, что они сделают это в те несколько дней, что на нем не будет меня? А также самой боеспособной части вооруженных сил Хендерсона. Если исходить из общих соображений, то упомянутая вероятность получается очень маленькой. Но, припомнив закон, ее можно смело увеличивать до вполне заметной величины.
Значит, остающихся на острове Поля с Мариком следует вооружить так, чтобы они при необходимости смогли уничтожить корабль. И кроме того, дополнить радиомаяк возможностью голосовой связи, дабы Поль смог связаться с «Авророй» в случае появления необходимости в ее экстренном возвращении. Правда, это совсем нетрудно, а вот с торпедой пришлось маленько поразмышлять.
Как всегда бывает, первым делом в голову пришел стандартный путь – купить байдарки и лодочные электромоторы к ним. Однако моя жаба, увидев, почем нынче такие игрушки, даже не стала унижаться до комментариев, ибо все было ясно и без них. Самая дешевая байдарка стоила двадцать две тысячи, а полукиловаттный мотор – пятнадцать. Умножаем это на два и приходим к выводу, что при таких тратах мне никаких денег не хватит. Ведь скоро придется строить большой катамаран!
Пришлось вспоминать, что еще используется в качестве плавсредств. Надувные матрасы? Как-то оно не очень. Куски пенопласта? А вот это самое то, что надо. Осталось разобраться с мотором. Мне ведь совершенно не нужен ресурс, ему работать всего несколько минут! То есть прекрасно подойдет жигулевский стартер, который продается на каждом углу и стоит копейки. В качестве и главной передачи, и редуктора используем велосипедную цепь со звездочками, – вещи тоже недорогие и не дефицитные.
Разобравшись с торпедами, я прикинул примерную стоимость деталей для изготовления большого катамарана. Если принимать по тонне водоизмещения на человека, то нужен примерно сорокатонный.
По самым оптимистическим прикидкам получалось, что такая игрушка обойдется мне тысяч в двести пятьдесят – триста. Это я еще потяну, но ведь и тут следует учитывать вышеупомянутый закон, точнее, первое следствие из него. Оно гласит: «Реализация любых хоть сколько-нибудь масштабных планов потребует в «пи» раз больше времени и денег, чем это предполагалось». И значит, с учетом такой поправки катамаран явно выходил за пределы моих текущих финансовых возможностей. Посему передо мной открывались два пути:
– или урезать проект;
– или добывать денег.
Не особо раздумывая, я выбрал второй вариант. Потому как примерно представлял себе, где возьму недостающие средства. А точнее, кто мне их даст.
Наверное, некоторые уже обратили внимание, что я часто вспоминаю отца. Мать ушла от нас, когда мне было четыре года, я ее почти не помню. А отец умер в две тысячи четвертом году. От инфаркта после вызова на допрос. Он работал на предприятии, производящем авиационные турбины. И когда там начался очередной передел собственности, показался кому-то очень удобным козлом отпущения.
Инициаторы процесса мне были неизвестны, но оперуполномоченного я запомнил. Не составило большого труда выяснить, что уже тогда он жил явно не по средствам, так что вопрос «кто виноват?» даже не вставал. Ну не может человек, при официальной зарплате в тридцать тысяч ездящий на «туареге» и сразу после смерти отца купивший четырехкомнатную квартиру, вести дела иначе как в собственных шкурных интересах! Кстати, если судить по автопарку, припаркованному у ОБЭПа, он совершенно не являлся белой вороной.
Но остальные меня не интересовали, а этот…
Ему я мог быть благодарен за то, что совершенно перестал бояться какой-нибудь неизлечимой дряни вроде рака или СПИДа. Если вдруг у меня обнаружится такое, мне будет чем занять остаток жизни.
Ну, а теперь появилась возможность провернуть это дело и не в режиме камикадзе. То есть убить гада, но так, чтобы перед смертью он, скотина, поделился неправедно нажитыми деньгами. Заодно подлец и помучается, на что, наверное, будет приятно посмотреть.
Сейчас в Москве – начало апреля, поэтому я надел закрытый шлем и сел на скутер. Пора было приступать к разведке на месте, и светиться на своей «девятке» мне не улыбалось.