Тайник обнаружился именно там, где и было обещано: в торце антресоли между санузлом и кухней. Вскоре я извлек оттуда девять пачек пятитысячных купюр, две – с портретами Франклина и приличную россыпь евро в полиэтиленовом пакете. И еще один пакет с чем-то твердым внутри. Развернув его, я присвистнул. Так вот ты какой, знаменитый «глок»! И теперь понятно, что послужило источником вдохновения для дизайнера ижевского «кастрата». Защитная скоба, во всяком случае, была слизана один в один, да и в общем стиль обоих пистолетов имел что-то неуловимо похожее. Очень хорошо, вот только патронов мало, всего две обоймы. Интересно, по сколько их в каждой? Но считать я не стал, быстро побросал трофеи в рюкзак, привел тайник и антресоль в первоначальное состояние, после чего покинул квартиру, не забыв запереть дверь. Чем позже поднимется тревога, тем лучше. Тем более что урод утверждал: любовница вообще не знает о существовании тайника.
По возвращении состоялся разговор с Полем. Я показал ему деньги и пояснил, что на эти бумажки можно обменять все необходимое для постройки корабля. Но ведь это не последнее, что может понадобиться племени! На что-нибудь точно не хватит. И значит, можно добыть еще этих самых денег. Но немного, причем добыча будет сопряжена с риском, хоть и небольшим. Но смертельным. И рисковать придется именно ему, Полю.
В принципе рассматривался вариант, при котором могу пойти я, но от него пришлось отказаться, и вот почему. Ведь расследоваться-то будет не незаконное получение кем-то какого-то жалкого миллиона или нескольких, а исчезновение сотрудника полиции! Причем не простого, а хорошо коррумпированного, из-за чего искать его станут куда старательнее. Просто потому что начальство сильно забеспокоится – а не выкрали ли его с целью расспросить про нас, таких белых, пушистых и со средствами, даже отдаленно не коррелирующими с должностными окладами? В том же, что оное начальство относится именно к такой категории, никаких сомнений быть не может.
Значит, все мои изображения будут внимательнейшим образом изучены. И, как бы я ни гримировался, на чем-нибудь да спалюсь. А если пойдет Поль, то компетентные органы увидят мелкого и тощего, да к тому же еще и цветного иностранца. Потом привлекут экспертов, и те определят, что это полинезиец. То есть чем тщательнее пойдет расследование в этом направлении, тем лучше: ко мне не потянется ни одной ниточки.
Поль согласился сразу. Ведь это было нужно для племени! Но перед тем как начать тренировки по обращению с банкоматами, мы сходили к клетке. По времени острова подготовка могла занять недели две, а зачем нам теперь живой пленник? Тем более что его раны уже загноились, да и вообще, кажется, он малость поехал крышей.
Но крыша крышей, а интуиция у пленника работала без сбоев. Несмотря на то что кобура с наганом висела у меня открыто, а Поль держал руку с «глетчером» за спиной, убийца моего отца с ужасом смотрел именно на Поля. И даже попытался что-то сказать, но не смог.
А Поль вышел вперед и произнес свое слово:
– Тебе обещали свободу, и сейчас ты ее получишь. Ибо живой человек не может быть свободным. Он или слуга долга перед племенем, или раб своих страстей, как ты. Обрети же свободу, плохой человек!
Негромко хлопнул выстрел. А потом, когда тело с дыркой во лбу осело, еще один – контрольный.
Я выстрелил в воздух из нагана, который в отличие от бывшего пневматика грохал очень прилично. Минут через пять прибежал Марик. Я тем временем достал из-под куста, где у меня было сложено все необходимое для допросов, кусок брезента с двумя веревками и расстелил его перед дверцей. Открыл дверь, тело вывалилось. После чего мы с Мариком отволокли брезент к обрыву и скинули содержимое в океан.
Начались тренировки. Сначала Полю были показаны фотографии банкоматов и рассказано, что это такое. Потом он на ноутбуке тренировался вводить пин-коды, а я сделал из фанеры пару хороших макетов, потому как банкоматы в местах предполагаемого изъятия денег были разные. Параллельно с этим Поль привыкал к одежде. Подумав, я решил оставить ему ту палку, с которой он ходил на острове. Лично вырезанная им из красного дерева, она выглядела хоть и кустарно, но стильно. Затем молодой человек совершил несколько экскурсий в двадцать первый век, не вызвавших, к моему удивлению, ничего даже отдаленно похожего на культурный шок. Парень просто собирался на важную и опасную работу, поэтому внимательно изучал местность, где ему придется действовать, вот и все.
К сожалению, предварительно потренироваться с моей зарплатной карточкой ему было нельзя. Я исходил из того, что все происходящее около банкоматов пишется. И значит, портрет Поля обязательно будет внимательно рассмотрен: ведь очень скоро выяснится, что оперуполномоченный пропал, и начнется расследование, фигурировать в котором мне было никак нельзя. Так что придется отважному аборигену выходить на дело сразу. И не просто так, а с ампулой, которую я ему дам. Разговор про это уже был.
– Если тебя попытаются задержать, придется умереть, – объяснил я Полю. – И револьвер твой тут не поможет. У тех, кто охраняет покой и комфорт владык того мира, оружие гораздо лучше. Тебя все равно возьмут, если уж будет принято такое решение, и ты все равно в конце концов умрешь. Но перед этим расскажешь все, что ты знаешь обо мне и о своем острове. Поэтому я дам тебе маленькую стеклянную ампулу, вот такую. Если положить ее в рот и разгрызть, то проживешь ты после этого всего несколько секунд. А револьвер не бери. Стражи того мира умеют смотреть сквозь одежду.
И вот солнечным апрельским утром моя «девятка» подъехала к пробке на проспекте 60-летия Октября, но не полезла в нее, а свернула вправо, к общежитиям, и остановилась. Все равно у центрального офиса Сбербанка не встанешь. Собственно, из-за него здесь всегда пробка, и это при том, что на огороженной территории поместилась бы не одна, а как минимум три автостоянки потребной емкости. Но там вместо них был здоровенный фонтан – видимо, необходимый дирекции для возвышенных размышлений. А пробки ее волнуют не очень: у приличных людей в отличие от быдла для этого есть мигалки.
Полю предстояло пройти метров триста, зайти в Сбербанк и получить там деньги по двум карточкам. Потом по диагонали, в два приема преодолеть перекресток и оказаться у Росевробанка, где повторить операцию. Я за это время развернусь, тут есть где, и сначала по улице Дмитрия Ульянова, а потом Вавилова подъеду к ИНЭОСу[1], здание которого имеет характерную мозаику, ее ни с чем не спутаешь.
Поля не было довольно долго, я уже начал волноваться, но потом сообразил, что при расчете времени использовал скорость своей ходьбы. А он передвигается заметно медленнее, так что еще минут пять можно ждать спокойно.
Через три минуты сзади появился хромающий силуэт, и вскоре мы уже ехали в сторону Черемушкинского рынка.
Усевшись, Поль первым делом пристегнулся, затем выплюнул ампулу, достал из кармана карточки и пачку красных бумажек. Передал мне и не спросил, а констатировал:
– Я все сделал правильно. Было совсем не страшно.
– Ты молодец, – подтвердил я. – На добытые тобой деньги можно купить два отличных мотора для нового корабля. Которые будут настолько лучше того, что стоит на «Авроре», насколько стальные рыболовные крючки лучше тех, что ты делал из ракушек. Если хочешь, я изготовлю пару металлических табличек, где будет написано, что эти моторы приобретены вследствие великого подвига, совершенного отважным островитянином по имени Поль. Мы их установим прямо на двигателях. Такие моторы служат очень долго, и таблички смогут прочитать не только твои будущие дети, но и их внуки.
И тут этот убийца, которым я уже помаленьку начал его считать, всегда невозмутимый, с бесстрастным лицом и недрогнувшей рукой не раз стрелявший в людей, потряс меня. Он с таким детским изумлением посмотрел на мою персону и столь восторженно выдохнул: «Правда?» – из-за чего всю дорогу до гаража меня мучило подозрение, что на самом деле я куда большая сволочь, чем всегда себе казался.