– Да-а, дела, – вздохнул Женя. – Я ведь действительно подумывал вернуться в Россию, но как-то оно довольно стремно, чревато сроком или несчастным случаем. Это самое… ты иммигрантов принимаешь? И кстати, действительно веришь, что у тебя может хоть что-то получиться?
– Глаза боятся, а руки делают, – усмехнулся я. – А ты, значит, захотел сюда? Но учти, что тут свирепствует совершенно однозначный приоритет общественного над личным. То есть честно предупреждаю, что от тебя очень скоро потребуется готовность к самопожертвованию. Не страшно? Тогда слушай задачу. Итак, неподалеку от этого острова есть еще один, которому до недавнего времени угрожала демографическая катастрофа…
Глава 20
Вот и опять «Аврора» режет носами чуть подернутую волнами поверхность океана, неся нас к Питкэрну. Ровно урчит генератор, а оба паруса ему помогают. Красота!
Женя так и вовсе был в восторге, ибо до этого момента вообще ни на чем не плавал, даже на речном трамвае. Кроме того, он предвкушал свой грядущий подвиг во имя демографии. Мне тоже не было причин расстраиваться – ветер умеренный, но он есть, погода прекрасная, а добыча за неделю пребывания в Америке радовала хомячьи инстинкты.
Патронами «9х19 Para» для «глока» я затарился по самое дальше некуда, купив четыре с половиной тысячи штук. И, не удержавшись, приобрел под них бразильский «Таурус-92», лицензионный клон «беретты» с тем же номером, соблазнившись умеренной ценой в триста тридцать баксов. То есть покупал, конечно, Женя: у него для этого была какая-то карточка. А я только говорил, чего надо, и финансировал процесс.
Большая часть была приобретена на так называемом ганшоу – нечто вроде оружейной ярмарки, на которую нам пришлось ехать за сто с небольшим миль.
Место действия оказалось ангаром наподобие крытого рынка, за вход в который пришлось заплатить по доллару с носа. И внутри это тоже был самый обычный рынок, только очень чистый и не совсем привычный российскому человеку.
Продавалось тут все, что имело хоть какое-то отношение к оружию. И из всех стран мира, включая, естественно, Россию. На одном из прилавков с русским оружием я с удивлением увидел пневматический «кастрат», за которого просили всего тридцатник. Но его, понятное дело, мы покупать не стали. Зато приобрели две «моси», причем одну двенадцатого года выпуска и основательно ушатанную. Вторая была помоложе, всего семидесяти лет от роду, и поновее.
Эти винтовки я брал не как собственно оружие, а в качестве образцов, поэтому патронов к ним было приобретено немного. А для боевого применения тут же были взяты две девяносто восьмых маузерки, обе в очень хорошем состоянии. И две тысячи патронов к ним.
В принципе можно было купить и больше, но основной моей задачей было приобретение не столько самого оружия, сколько деталей, материалов и приспособлений для его самостоятельного производства. То есть стволов – как нарезных, так и гладких, гильз, капсюлей и даже небольших станочков для снаряжения патронов. Это вообще продавалось совершенно свободно, с возможностью заказа через интернет, чем мы и воспользовались. Порох тоже приобрели, но немного, килограммов десять. Потому как его сколько ни запасай, все равно не хватит, и выход только в развертывании производства на месте.
Ручных пулеметов на этом ганшоу не продавалось, но я и не очень расстроился – больно уж много патронов сожрет такая игрушка. Револьверов тоже не покупал, ибо как образцы они были не нужны, их устройство я и так знал неплохо. А вот гильз «.357 магнум» купил довольно большой мешок. И сотню готовых патронов, потому как Женя тоже решил вооружиться и на свои деньги приобрел здоровенный «Кольт Питон».
И, наконец, в качестве образцов я взял два помповых «ремингтона», потому как не очень хорошо представлял себе устройство ружей подобного класса.
По завершении покупок и переправке их на Хендерсон я купил точно такую же «Селку», что привез сюда, специально ее покоцал для придания потрепанного жизнью вида, после чего Женя отвез меня в аэропорт.
Дальше я из Москвы перебрался на остров, а оттуда – вновь к Женьке, по наводке оставшегося у него «сварочного аппарата». Причем, как оказалось, очень вовремя. Не успели мы решить, когда отправляться на Хендерсон – сейчас или все-таки завтра, – как к дому подъехала полицейская машина, и вопрос снялся сам собой. Хрен их знает, зачем явились блюстители порядка. Наверное, кто-то стукнул, что брошенный женой и уволенный с работы Женя начал лихорадочно вооружаться. В общем, он в темпе написал записку, что на самом деле его уже почти бывшая жена связалась с явным бандитом, в силу чего он, Зябликов, сильно опасается за свою жизнь, и мы отчалили. Пусть теперь американская полиция разбирается, куда делся объект ее интереса.
Тем временем вождь с Питкэрна радировал, что готова вторая порция пиломатериалов, и мне пришлось срочно ехать за поросятами, ибо именно их я тамошним островитянам и обещал. Потому что на Питкэрне в отличие от Хендерсона им было чем прокормиться.
Пять мелких свинтусов обошлись в десять тысяч, но ехать за ними пришлось километров сорок. И на обратном пути они капитально обсвинячили мою машину. А ведь в гараже у меня не было даже клетки, так что и там они могут заняться тем же самым, если я начну телиться. Поэтому сборы были недолги, и уже следующим утром «Аврора» отправилась в путь. Я надеялся, что за десять – пятнадцать минут, которые при этом пройдут в гараже, он не провоняет до необходимости покупать противогаз, как несчастная «девятка».
Но, видимо, к полудню Жене надоело просто так сидеть и радоваться, в результате чего он покрутил головой и спросил:
– А ты уверен, что мы плывем именно туда, куда надо? Море же со всех сторон одинаковое, а на компас ты и не глянул, я уж не говорю про этот… как его… секстант. Или там астролябию.
– Днем? Ну ты оригинал. А на компас можно глянуть, но ничего интересного я там не увижу – мы идем довольно точно.
Тут Тонга вышла из рубки, переложила круглый белый камень, лежащий перед мачтой, сантиметров на пять влево, после чего вернулась на капитанское место.
– Вот тебе навигация в действии, – пояснил я Жене. – Всего-то надо править так, чтобы тень от мачты накрывала этот камень. А вот когда и на сколько его перекладывать – про это у Тонги есть инструкция в виде веревочки с узелками, от деда досталась, а тому – от первых переселенцев. У нее есть еще шнурок с курсом на Мангареву, но тут или она его читает неправильно, или там от старости какой-то узел развязался. Или, что в общем-то тоже вероятно, Гугл врет.
– Ну, этого вовсе не может быть.
– Да? Я вот, когда только-только начал разбираться, на какой именно остров у меня открылась дыра, тоже так думал. И полез в Гугл Эртс, для обзора эта штука удобнее, чем Мапс. Так вот там мой остров назывался Питкэрном. Тот же, куда мы плывем, – Адамстауном. Хотя на самом деле это название якобы города на том острове, где в двадцать первом веке живет пятьдесят человек. А про Хендерсон там вообще ничего не было! Питкэрн, и все тут. И сейчас нет, я вчера не поленился посмотреть.
– Тогда тебе не о чем волноваться, – философски заметил Женя. – Как известно, бомбы в одну воронку дважды не падают. Если уж в этом районе Тихого океана допущена ошибка, то следующую надо искать не здесь, а где-нибудь подальше. Но ты что, и в Австралию вот так, по солнцу поплывешь?
– Так ведь угловой размер Австралии с Хендерсона даже больше, чем Питкэрна, – пояснил я, но по Жениному виду было нетрудно догадаться, что смысла он не понял. Пришлось уточнить: – В общем, Австралия очень большая, мимо нее даже без компаса не промахнешься, а у меня их только на «Авроре» два – электронный и классический.
Услышав про электронный компас, Зябликов успокоился. Правда, где-то примерно через месяц случайно выяснилось, что он перепутал его с GPS-навигатором.