Таунсенд добрался до заднего ряда скамей, чтобы устроиться там на ночь в ожидании… Впрочем, нечего ему ожидать! И некого.
Он едва не столкнулся с мужчиной, который раздраженно стучал по автомату и, как видно, без желаемого результата. Чей-то голос произнес: «Брось! Пошли, у нас нет времени!» — и мужчина опрометью ринулся к выходу. Фигура этого человека загораживала узкое зеркало, в котором Фрэнк теперь увидел свое отражение. Он застыл на месте и уставился на себя, как на незнакомца, с интересом разглядывая наклеенные брови. Под зеркалом как раз и находился неисправный автомат для продажи жевательной резинки. Видимо, заклинило один из рычагов. Таунсенд машинально дернул за рычаг, чтобы поставить его в нормальное положение.
Рычаг со скрипом повернулся, и в лоток вместо жвачки упала маленькая, почерневшая от времени монета в один цент с профилем индейца.
Таунсенд сломя голову бросился к билетной кассе. До отхода поезда оставалось сорок пять секунд.
— На тебе этот злосчастный цент, сукин ты сын! — с жгучей ненавистью выкрикнул он в лицо кассиру.
— Получи свой билет, жалкий ублюдок! — огрызнулся кассир, без сомнения испытывая не менее острое чувство антипатии.
Таунсенд ворвался на перрон в полузакрытые ворота и схватился за поручни последнего вагона, когда поезд уже тронулся. Кондуктор приоткрыл дверь, пропуская его внутрь.
Это был последний поезд в этом направлении, поэтому народу набилось битком. Таунсенд протиснулся через весь вагон, но не нашел ни одного свободного места. И продолжал двигаться по вагонам дальше к локомотиву, пытаясь найти местечко, где можно забиться в угол и затаиться. В третьем вагоне его ожидала катастрофа.
Он избежал ее благодаря двум вещам. Две мелочи спасли его в очередной раз.
Пассажиры в своих вращающихся сиденьях обычно поворачивались лицом по ходу поезда. Все ряды сидений по обеим сторонам прохода в третьем от конца вагоне так и были повернуты. Кроме одного ряда. Возможно, механизм оказался неисправен, или кто-то намеренно оставил сиденья в таком положении, чтобы было удобно разговаривать со спутниками в ряду напротив.
Но самой поразительной неожиданностью было то, что на одном из таких не развернутых по ходу поезда сидений он увидел Рут Дилон. Возможно, она не нашла другого места и заняла единственное свободное. Она и незнакомец, сидевший рядом с ней, о чем-то оживленно болтали с другими пассажирами. Только их лица были обращены к Таунсенду. Никто из остальных пассажиров, сидевших к нему спиной, его не видел — он, к счастью, не сделал своего следующего, рокового шага и не обратил на себя внимания.
Рут мгновенно узнала его, подтвердив тщетность попыток Таунсенда замаскироваться накладными бровями. Ее глаза в ужасе расширились, но тут же приняли обычное выражение. Нет, страх не прошел, однако она больше всего боялась выдать себя.
Фрэнк успел задержаться у порога, и дверь только что закрылась у него за спиной. Рут сумела подать ему знак и сделала это так неприметно, что только он мог уловить ее легкие движения. Сначала предупреждающе подняла ладонь, что могло означать лишь одно: «Не иди дальше. Не подходи ко мне». Потом быстро скосила глаза к проходу. Таунсенд понял: «Посмотри мне за спину».
Через два ряда за ней, через проход, он увидел знакомый силуэт: бычья шея, водруженная на голову знакомая серая шляпа. Да, этот человек настойчиво шел по следам Таунсенда в той жизни. Жилы на шее у мужчины надулись, он вот-вот повернет голову. То ли чтобы проверить, сидит ли Рут на том же месте, то ли узнать, кто вошел в вагон.
Еще шаг — и все пропало. Но и здесь, около двери, Фрэнку тоже не спастись. Верхняя ее половина застеклена, и даже мимолетный взгляд, брошенный на дверь, засечет его в тамбуре, прежде чем он успеет скрыться. Он случайно нажал ручку сбоку от себя — и очутился в туалете. Теперь его враг не увидит ни странного типа с лохматыми бровями, никого.
Оставшуюся часть пути он проехал, неподвижно стоя столбом, спиной к двери, упираясь вытянутой ногой в противоположную стенку. Когда становилось невмоготу, менял ногу.
Таунсенд насчитал пять остановок и три попытки проникнуть в туалет. Попытки не были настойчивыми, и он понял, что это не Возмездие в сером костюме. Но тот факт, что несколько человек не смогли попасть в кабинку, мог насторожить, и его могли заставить открыть дверь с роковыми для него последствиями.