Дом. Ему нужно было перестать думать об этом. От этого у него заболел живот. Он исчез там, на дне океана, вместе со всем остальным.
Теперь это был его дом. Этот импровизированный плот, построенный из бревен и телефонных столбов и скрепленный веревкой, стальными тросами и удлинителями – всем, что могло крепко связать бревна. На плоту стояли три переносных туалета, которые он нашел на стройке. Он привязал их, чтобы они не упали в океан. Один из них до сих пор сохранил свою первоначальную функцию. Во втором были те немногие припасы и личные вещи, которые ему удалось спасти до наводнения – пресная вода, консервы, ящик пива Fosters Lager, зажигалки, керосин, книги, одежда и его старая винтовка 30-30 калибра. В третьем туалете спали Терри и Вуди, его джек-рассел-терьер; там было тесно и неудобно, но сухо.
Терри посмотрел на Вуди.
- Вот это жизнь, да?
В ответ собака встряхнулась, разбрызгивая воду во все стороны. Терри вздрогнул, по привычке отпрянув. Затем он рассмеялся.
- Кажется, я не могу стать еще более мокрым, чем сейчас.
В эти дни не было более подходящего определения роскоши, чем сухое место для отдыха, потому что сухости – как его дома, семьи и друзей – больше не существовало. Теперь был только дождь, вездесущий и неизбежно пропитывающий все вокруг. Вот почему и он, и Вуди проводили большую часть времени в переносном туалете. Он пробыл здесь всего несколько минут, достаточно долго, чтобы пройти между кладовкой и своей спальней, но уже промок до нитки. Помимо дождя, ему в лицо попадали брызги соленой морской воды. С его носа и волос стекала вода. Терри вздрогнул.
Вуди дважды рявкнул, глядя на горизонт. Терри проследил за его взглядом.
Приближалась лодка. Он услышал далекий гул мотора. В отличие от него, они не дрейфовали бесцельно по течению. У судна также был парус; на ветру развевалась черная ткань. Оно было огромное, намного больше его плота. Не менее двадцати пяти футов в длину. Вдоль палубы неподвижно выстроились человеческие фигуры. Они были слишком далеко, чтобы он мог разглядеть их в деталях.
Вуди прижал уши и зарычал.
Терри снова вздрогнул. На этот раз это не было связано ни с холодом, ни с сыростью. Они с Вуди через многое прошли вместе. Он научился доверять собачьим инстинктам в отношении людей.
Лодка подошла ближе. Вуди снова зарычал, отступая от края плота. Терри сделал то же самое.
- Пойдем, Вуди.
Он свистнул, и собака последовала за ним. Они нырнули обратно в свои спальные помещения. Вуди снова встряхнулся, забрызгав их лежанки водой. Терри почти ничего не заметил. Он схватил свою старую винтовку и зарядил ее, убедившись, что она сухая. Он засунул дополнительные патроны в карман рубашки, затем закрыл за собой дверь и вернулся на палубу. Вуди залаял в туалете, расстроенный тем, что его оставили там. Он царапался в дверь и скулил.
- Сидеть, - сказал Терри. – Пока мы не узнаем, что происходит.
Лодка потянулась к берегу. Мотор захрипел, а потом заглох. На него смотрели восемь человек. Там было пять мужчин и три женщины. Все выглядели грязными и изможденными. Они были тощими; их одежда свисала с их тел, как тряпки. Каждый из них был вооружен – кто-то винтовками, а кто-то бейсбольными битами и арматурой. Терри поднял винтовку, убедившись, что они ее видят, но при этом стараясь выглядеть небрежно и не угрожающе.
- Привет, - позвал один из мужчин. Голос у него был угрюмый и усталый. – Хороший сегодня день.
Терри взглянул на небо, а затем снова на мужчину, моргнув в замешательстве.
- Это шутка, – мужчина рассмеялся, обнажая гнилые зубы. – Каждый раз срабатывает.
- Откуда вы, ребята? – спросил Терри.
- Отовсюду. Большинство из нас из Сан-Франциско. С Запада. У нас внизу больная девочка говорит, что она с горы Шаста.
- Что с ней случилось?
- Не знаю. У нее на руке растет какой-то белый грибок. Подобрали ее вчера, она цеплялась за зернохранилище. Она действительно больна. Интересно, может, у вас есть лекарства на обмен?
Терри нахмурился. У него было несколько бутылочек ибупрофена и аспирина, а также перекись водорода и другие вещи. Но запасов было мало, и он не собирался ими разбрасываться. Кроме того, у него не было фунгицидов.
- Не совсем, - сказал он. – Простите. Но я не против обменяться. У меня есть книги. И всякое такое.
Один из мужчин нахмурился.
- Книги. Какого хрена мы будем с ними делать?
- Заткнись, Бекхэм, - рявкнул первый мужчина. – Я веду переговоры.
Нахмурившись, Бекхэм замолчал.