511
жутся мне ошибочпыми. Я попагаю, что эти внешние части суть как бы части меня самого. Однако не следует выносить суждение о чем-то, если в нем кроется ошибка. Суждение необходимо для того, чтобы было понятно то, что имеет место. Однако, когда я ищу сущность этого и его бестелесное бытие, я уже тем самым не знаю зтого абсолютно, или пренебрегаю им. Часто знание чего-то либо бывает доступно, но им пренебрегают, и оно становится неизвестным в отношении определения, и поиски его осу-ществляются издалека. Иногда доступное знание привлекает внимание, однако, несмотря на легкость познания, оно становится таким, как будто от него отдалились. Врожденный ум не следует по зтому пути из-за слабости понимания. Тогда необходимо, чтобы для познания был привлечен дальний источ-ник. Из зтого ясно, что зти силы обладают местом слияния, куда стекаются все они, но зто не есть тело, хотя оно может участво-вать в теле или не участвовать. Мы уже показали истинность зтого взгляда. Теперь нам следует развеять вышеуказанные сомнения. Что касается первого сомнения, то мы говорим, что, поскольку душа есть єдиная сущность, то зто не значит, что из нее не могут вытекать в разные органы разные силы. Напротив, допустимо, что первое, что вытекает из нее в семя и сперму, — зто сила размножения. Она порождает органы соответ-ственно действиям зтой силы. Каждый орган способен принимать особую силу, чтобы она исходила из него. Если бы зто не было так, то создание тела для души было бы излишним. Что же касается сомнений того, кто считает, что душа познает сама по себе, то его воззрение порочно. Ибо, если бы субстанция души по своей сущности была бы лишена знання, то было бы абсурдним для нее существование знання. Следует различать два вы-сказывания: первое — зто то, что субстанция какой-либо вещи по отношению к своей сущности не требует знання; второе — зто то, что по отношению к своей сущности субстанция требует незнання. Наличие неведения в каждом из зтих двух положений различно. Ибо, если мы допускаєм, что душа находится в неве-дении благодаря своей субстанции, мы понимаем лишь, что если бы ее субстанция существовала отдельно, без того, чтобы к ней присоединилась бы какая-либо причина извне, неведение было бы у нее при условий пребывания в одиночестве, при условий, что она субстанция, а пе при условий только того, что она одна субстанция. Однако твм самым мы не выявляем, что ее субстанция есть такая субстанция, которая но может бьгть лишена незнання. Но если мы не допускали зтого, а говорили, что зто есть нечто, что проявляется у нее акцидентально, то нельзя было допустить, чтобы, например, зта акциденция про-
512
явилась в природноп вещи. Ибо, если мы говорим, что доска свободна от формы ложа и что это состояние «быть свободньш» не есть ее субстанция, а нечто акцидентальное по отношению к субстанции, которое может исчезнуть, то было бы так, как если бы мы сказали: в ее субстанции уже была форма ложа, а затем зта форма расчленилась. А более нелепым является то, когда сомневающийся говорит о возвращении вещи к своей сущности. Ибо вещь не исчезает из своей сущности. Напротив, часто говорят: вещь может исчезнуть из действий, свойственных ее сущности и завершаемых только ее сущностью. Однако допускать зто не значнт поощрять это, ибо зти действия не отно-сятся к вещи, даже вообще не существуют. Что же касается сущности вещи, то как она может не существовать сама по себе п в действительности? Конечно, недопустимо говорить в отношении действий вещи, что они отсутствуют в сущности, пбо отсутствие существует в ней самой, не принадлежа вещи. Эти действия, однако, существуют только во время существовании того, что их создало. Следовательно, нет их отсутствия. Что касается сущности вещи, то вещь не исчезает из нее и не возвра-гцается к ней.
Что касается сторонников вспоминания, то их доводы уже были опровергнуты в предмете логики. Что же касается дово-дов тех, кто разделил душу на части, то для доказательства зтого йми приведены ошибочные предпосылки. Они утверждают, например, что душа существует отдельно от ощущения. В че-ловеке должно быть нечто иное, чем растительная душа. Эта предпосылка софистическая, и зто потому, что отделение пред-ставляется многообразным. Однако та предпосылка, которая тре-буется здесь, лишь двоякая. Во-первых, иногда определение представляется подобно отделению цвета от белизны и подобно отделению животного от человека, ибо природа цвета встреча-ется также в том, что не есть белизна, а природа животного в том, что не есть человек, ибо каждое отделяется от другого особым делением. Во-вторых, иногда отделение представляется как отделение сладости, присоединившейся к белизне в теле, ибо сладость встречается отдельно от белизны (и сладость, и белизна— две различные силы, ничем не объединенные). Однако из наиболее необходиайлх для растительной души отделений нервую категорию составляет отделение, осуществившееся благодаря душе, обладающей ощущением. Так, растительная душа, существующая в пальме, ни в коем виде не принимает участия в силе роста у человека. Ибо растительная сила ни в коей мере не есть то, что способно присоединяться к животной душе, а сила роста, имеющаяся у животного, не способна присоеди-
і/233 Ибн Сина
513
няться к душе пальмы; однако обе объединены одной общей идеей. Это значит, что каждая из них питает, заставляет расти и размножает, хотя после зтого опп отделяются одна от другой видовым различием, а не только акциденцией. Идея, существующая в обеих вместе, есть то, что зто есть род растительной снлы, принадлежащей человеку, однако зта идея разделяется так, как разделяется родовая идея. II мы не возражаем против того, чтобы род зтих сил принадлежал иным вещам, но зто не означает, что допустимо, чтобы зти силы не были бы объединены в человеке в одной единой душе, или, более того, не было бы возможно, чтобы природа роста, имеющаяся у человека, не при-лагалась бы к животной душе, которой он обладает, таким образом, что его животная душа стала бы животной силой, так же, как человек есть не что иное, как часть в роду «животностп». Это, однако, то, что было доказано тебе в «Логике». Из зтого не следует, однако, что растительная душа, имеющаяся в человеке, есть нечто иное, нежели животная душа: более того, зто суть силы одной души. Тогда животная душа, которая есть в человеке, по своєму виду никоим образом не отделима от человека. Однако их довод бесполезен, если бы сила не отличалась своей видовой характеристикой, или, более того, родовой характери-стикой. Обе различны. Используя зто. поместим растительную силу животного отдельно от его животной силы так, как бѵдто каждая из них есть отдельный, сам по себе образовавшийся вид, не отличающийся от другого и не обусловленный другим. Что помешает, чтобы у животного в животной душе обе зти силы объединились? Так же, как, например, из того, что, когда нахо-дят влагу в том, что не есть воздух, не присоединившийся к теплу, следует лишь, что влага н тепло в воздухе не принадлежат одной форме или одной материй, а когда есть тепло, которое не происходит из движения, а из другого тепла, следует только, что тепло в другом месте не зависит от движения. Мы говорим: нет ничего невозможного в том, что зти силы, отличаясь друг от друга по виду, относятся к одной сущности, которая имеется в виде. А что касается того, как представить себе зто, то следует сказать, что крайнєє состояние противоположностей препятствует элементным телам принимать жизнь. Каждый раз, когда зти тела стараются разрушить одну сторону противоположности и привести к такому уровню, в котором не было бы противоиоложностей, они стремятся стать по-хожими на небесные тела. Тем самым элементные тела удостои-ваются права принимать жизненную силу от отделенной субстанции, которая управляет. Затем, когда они увеличиваются почти до точного уровня, они увеличиваются, принимая жизнь,