— Ян!
Райнис делает несколько шагов назад и обнимает Дору. Затем быстро уходит. Аспазия следует за ним.
Они проходят через опустевшее фойе… Здесь больше не видно вооруженных дружинников, только санитары проносят носилки с ранеными.
И вдруг Райнис видит безжизненное лицо Абелите. Он останавливается, зовет:
— Абелите!..
Девушки-санитарки опускают носилки на пол.
Поэт подбегает, встает на колени, обнимает укрытую одеялом девушку.
— Абелите…
Девушка с трудом открывает глаза. С огромной нежностью глядит она в лицо Райниса… с усилием поднимает руку… пытается закрыть царапину от пули на щеке… Рука Абелите бессильно падает…
Крупные слезы катятся из глаз Райниса. Он тихо, одними губами, шепчет:
— Абелите…
Вступает скорбная, тревожная музыка.
Рассвет. Поля и перелески тонут в синей дымке утреннего тумана.
На горизонте отсветы далеких пожаров…
На фоне бегущих тяжелых облаков тихо качаются могучие сосны.
Над их кронами поднимаются дымы пожарищ…
Опушка леса. Вдали на холме догорает разрушенный замок.
По дороге медленно проезжает драгунский разъезд…
Музыку сменяет скрип колес. По лесной дороге, подпрыгивая на ухабах, движется крытая крестьянская повозка.
Старичок-возница останавливает утомленных лошадей перед завалом из больших бревен. Он заглядывает в глубь повозки и доверительно говорит:
— Вот мы и приехали…
Из повозки выходит Райнис в брезентовом пальто поверх полушубка и в высоких сапогах. Он помогает сойти Аспазии, которая также одета в крестьянское платье.
Возница показывает кнутом в глубь леса.
— Вот видишь там сосны… Туда и ступай… А как приедешь, крикни одно слово — «Райнис»…
Поэт с удивлением переспрашивает:
— Райнис?..
Старичок наставительным тоном подтверждает:
— Ага… Райнис… Запомнишь?
Райнис невольно улыбается.
— Запомню… Ну, спасибо.
Аспазия нервно оглядывается на дорогу.
— Скорее, Ян…
С верхушки высокой сосны спускается какой-то мальчик в рваной куртке. Он пронзительно свистит.
Из глубины леса раздается ответный свист.
Густая чаща. В оврагах местами лежит снег. Между стволами деревьев клубится зимний туман.
Райнис и Аспазия пробираются через бурелом. Поднимаются вверх по еле заметной тропинке… Выходят к большой поляне.
Поэт, немного помедлив, громко кричит:
— Райнис!..
Лесное эхо разносит по чаще:
— Ра-а-айнис…
Из глубины леса выходит крестьянин с винтовкой за плечами и охотничьим ножом у пояса. Хотя он стал старше и борода его поседела, но поэт сразу узнает в нем человека, имя которого стало его знаменитым псевдонимом.
За крестьянином Райнисом в разных местах появляются из кустарника еще человек десять партизан, вооруженных ружьями, пиками, топорами…
Где-то вдали снова звучит сторожевой свист. Он тонет во вступающих аккордах музыки.
Крестьянин Райнис подходит к поэту, испытующе на него смотрит.
— Кто ты такой?
Поэт достает паспорт и отдает его партизану.
— Меня зовут Арвид Наглиньш…
Крестьянин Райнис раскрывает паспорт и, посмеиваясь, искоса посматривает на собеседника. Тот в свою очередь улыбается.
— А я тебя знаю… Помнишь нашу встречу на дороге?.. Лет десять тому назад?
Партизан возвращает поэту паспорт.
— Я тебя сразу узнал. Здравствуй, Райнис!
Из леса выходят новые «лесные братья».
Аспазия беспокойно прислушивается к далекому пересвисту.
— Что же мы медлим?..
Крестьянин Райнис ее успокаивает.
— Не бойся… Здесь, в этих лесах, хозяева — мы…
Он двигается вперед, показывая дорогу.
Партизаны окружают Аспазию и Райниса и ведут их к поросшей соснами дюне…
Пустынный берег. Здесь сосны совсем близко подходят к морю.
Сердито шумят морские волны. Партизаны спускают на воду лодку.
У рыбачьих сетей ждет Аспазия, зябко кутаясь в свой бурнус.
Возле большого камня стоят оба Райниса. Поэт крепко пожимает руку партизана.
— Ну, Райнис, я надеюсь, нам удастся с тобой встретиться и в третий раз.
— А ты всегда с нами. Мы поем твои песни, Райнис.
Поэт спускается с дюны к морю, оборачивается к лесу и долго смотрит на качающиеся сосны… на плывущие в небе тяжелые облака.
Он тихо, проникновенно начинает говорить… и слова его звучат, как клятва…
— Привет тебе, Россия… Привет, Латвия… мой дом… мое сердце… Привет вам, мои боевые друзья!.. Как бы ни легли мои пути, я клянусь бороться за дело рабочего класса… бороться за счастье человечества… пока я жив!!.