— Все равно я тут ночевать буду! — в отчаянии твердит механик из «Снежнянки». — Без комбайна меня убьют!
— И по заслугам! — строго замечает директор, заканчивая телефонный разговор.
— Люди вы или звери? — трагически вопрошает механик.
Переглянувшись с директором, Акимов подымается с места и говорит:
— Пойдем в цех, соберем тебе комбайн!
Не веря своему счастью, механик, как ошалелый, бросается к выходу, за ним не спеша следует Акимов.
Проводив взглядом ушедших, директор снимает трубку телефона и, лукаво улыбаясь, говорит:
— Теперь мы и сами позвоним в обком!
И сразу же звонок в кабинете секретаря обкома.
Кравцов снимает трубку:
— Слушаю.
Павел Степанович Недоля на полуслове обрывает свое выступление, пережидая конца телефонного разговора, и вместе с ним молча пережидают человек сорок парторгов шахт, вызванных на совещание в обком. Кравцов ведет деловую беседу:
— Сколько? Радуйся, да не забывай — двести пятьдесят еще за вами! Кто еще получил?
Выйдя из-за стола, Кравцов подходит к висящей на стене большой административной карте области, испещренной пометками, кружками и стрелками. Отмечая новые шахты, он для себя уточняет:
— В «Красноармейске» у нас парторг участка Пономаренко… Дальше… «Кагановичуголь»? Здесь у нас Алексеев. «Ворошиловка»? — Кравцов отрывается от телефонной трубки. — Кто у нас на «Ворошиловке»?
— Степчук, — отвечает инструктор обкома.
— Почему не помню?
— Да вы его знаете, — на слете выступал, задиристый такой, с прибаутками…
— Ну как же! Парторг седьмого участка? Он?
— Он!
И снова продолжает телефонный разговор:
— Все у тебя?.. Рано ты меня с новым годом поздравляешь, — пять часов впереди! Мне еще за старый отчитаться надо! — говорит он и вешает трубку.
Вернувшись к столу, Кравцов обращается к стоящему в ожидании Недоле:
— Продолжай, Павел Степанович!
— Да я, пожалуй, могу и закончить, — мнется Павел Степанович и, оглядывая слушающих людей, нерешительно продолжает: — Что еще нужно сказать? Три лавы полностью перешли на комбайновую добычу, укомплектованы бригады: девять машинистов-механиков, девять помощников; обеспечены людьми и остальные нужные профессии. Вот и все.
— Все? — настойчиво переспрашивает Кравцов. — А может, тебе еще минут десять прибавить для выступления?
Опять телефонный звонок. Подняв трубку другого телефона, Кравцов отвечает:
— Слушаю! Слушаю вас, Никита Сергеевич! А погода у нас знакомая вам… да, да, с ветерком! Народ готовится к встрече нового года, магазины торгуют бойко, настроение у людей хорошее, новогоднее!
Сидящие в кабинете парторги улыбаются. Улыбается и Кравцов.
— Да, да, праздник чувствуется… В цифрах? В цифрах тоже, Никита Сергеевич! Разрешите доложить?
Раскрыв блокнот, он вслух читает свои записи:
— «Чугун — 106,2%, сталь — 110,4, прокат — 112,8, уголь — 104». Подготовительные работы? Нарезка лав — 106,1… да, да, маловато, небольшой запас, но обещаем увеличить в новом году! Насчет металлического крепления не забыли, все больше и больше применяем на шахтах… Что, что? Есть сведения, Никита Сергеевич… Перед зимними каникулами круглых пятерочников 58%… В театрах шесть новых постановок, из них одна опера… На первое января 94 тысячи квадратных метров жилой площади… Комбайны? А вот сейчас у меня тут находятся парторги этих шахт… — Смеется. — Нет, нет, Никита Сергеевич, я их не задержу, успеют они выпить новогоднюю стопку… Спасибо, Никита Сергеевич, я передам… И вам желаю хорошего трудового года!
Положив трубку, Кравцов говорит присутствующим:
— Слыхали? Привет от Никиты Сергеевича и пожелание отличиться в новом году. А теперь продолжаем работу. — И, повернувшись к Павлу Степановичу, спрашивает: — Надумал за это время, что сказать?
— А разве я не все сказал? — удивляется Павел Степанович.
Ничего на это не ответив, секретарь обкома обращается ко всем остальным:
— Вам все ясно, товарищи?
В кабинете раздаются короткие одобрительные восклицания:
— Их нетрудно понять! Молодцы!
— Зачинатели!
Павел Степанович скромно усаживается на свое место, но вдруг слышит возмущенный голос Кравцова: