— А мне ничего не ясно!
Снова поднявшись, парторг с тревогой смотрит на секретаря.
— Мне не ясно, — сердито продолжает Кравцов, — как же ты, парторг шахты, забыл рассказать нам самое главное! Ты двадцать минут говорил, и никто тебя не перебивал. Я все ждал, когда же ты, наконец, вспомнишь о людях!
Парторг смущенно оправдывается:
— Я ведь говорил… о бригадах… о машинистах…
— И не сказал, что делают сейчас семьдесят человек шахтеров, которые раньше работали в ваших трех лавах? О чем они думают?! О чем мечтают?! На что рассчитывают и надеются?! Понимают ли они, что означает в их жизни появление такой высокой техники? Понимают ли, что это путь к коммунизму?! Как перестраиваются эти люди? Расскажите-ка нам: как комбайн вошел в жизнь, именно в жизнь этих людей, какие перемены вызвал, какие новые конфликты породил?
— Я диспетчером не буду! Слышите? — гремит голос чуть не на всю шахту.
Это Владимир Недоля кричит главному инженеру. Они оба под землей, в маленькой комнатке диспетчерской. За коммутатором сидит с наушниками Лида, испуганно прислушиваясь к спору брата с Андреевым. Сидор Трофимович стоит в стороне, молча наблюдая за этой сценой.
— Не буду! — повторяет Владимир Недоля. — Не для этого я пять лет учился в Горном институте.
— Именно для этого! — невозмутимо возражает Андреев.
— Да я здесь зачем? Вот вам Лида, — ее знаний за десять классов хватит, чтобы справиться с таким делом!
— Теперь уже она не справится! Ты послушай…
— Не хочу даже слушать! Все ясно: мне больше не доверяют участка и переводят в телефонистки.
Андрееву изменяет его обычное спокойствие:
— Брось, Володя, дурить! Не в телефонисты, а в заместители главного инженера шахты!
— Так при чем же тут диспетчерская?
— А при том, что сегодня диспетчером на шахте может быть только человек с техническим образованием, горный инженер, настоящий руководитель подземных работ! И этим человеком будешь ты!
— Не буду! Сидор Трофимович, что же вы молчите?
Посмотрев на одного и на другого, Сидор Трофимович хмуро отвечает:
— Вы инженеры… сами разберитесь!
— Я инженер и за коммутатор не сяду! — упорно повторяет Владимир.
— Тогда я сам сяду, — вспыхивает Андреев, — а ты займи мой кабинет и руководи шахтой! Мне начхать на самолюбие, лишь бы только дело наладить.
Владимир не успевает ответить. В диспетчерскую входят два шахтера. Увидев собравшихся, один из них шумно радуется:
— Вот хорошо… Все начальство в сборе! А мы думали — придется на-гора́ съездить…
— Зачем? — хмуро спрашивает Андреев.
— Вот вы у нас главный, вы и подумайте! — обращается к главному инженеру второй шахтер. — Выходит что же, нам спор силой решать? Они к себе тянут порожняк, а мы к себе! Кто кого перетянет? Так, что ли? Так ведь это же физкультура, а не работа!
— А почему не позвонили в диспетчерскую?
Ухмыльнувшись в сторону Лиды, первый шахтер насмешливо отвечает:
— Тут хоть до самого утра звони, как на всенощной! Какой толк!
Лида обиженно отворачивается.
— А кто из вас добычу дает? — вдруг спрашивает Сидор Трофимович.
— Добычу дают оба комбайна, а кому порожняк раньше? Вот вопрос! — нехотя отвечает первый.
Усмехнувшись, Андреев указывает на Владимира:
— Обратитесь к главному диспетчеру, это его дело!
И он быстро выходит из диспетчерской, Сидор Трофимович за ним.
Шахтеры молча смотрят на Владимира. Он прошелся по комнате, потер лоб, ладонью пригладил взъерошенные волосы. Сел за стол.
— Ну? — спрашивает шахтер. — Так кому ж порожняк дадите, ему али мне?..
— Обоим, — спокойно отвечает Владимир.
Шахтер удивлен:
— Обоим? Так где ж его взять?!
— А вот я сейчас сам за порожняк возьмусь, раз уж такое дело! Оба даете добычу?
— Оба!
— Обоим и порожняк нужен.
— Чего бы лучше! — вздыхает шахтер. — Та не бывало у нас так…
— Теперь будет! Идите! Лида! А ну, соедини-ка…
Но в это время в аппарате вспыхивает сигнал. Лида профессионально быстро соединяет. Из дребезжащего динамика слышится голос абонента:
— Лида?
— Я, — робко отвечает Лида и смущенно поглядывает на брата.
— Это я, Борисов, со «Второй западной», — продолжает голос. — Звякни там начальству на-гора́, что мы через час станем… Пусть они рабочих пришлют, некому гнать лес в лаву. Слышишь?
Протянув руку, Владимир забирает у Лиды телефонную трубку и властно объявляет:
— Никого тебе не пришлют. Сам управляйся со своими лесогонами.
Из динамика слышен удивленный голос: