— Не спорю, но на это нужно время… — говорит Черчилль.
— Как воевать, — замечает товарищ Сталин. — Если вести, как некоторые, бесконечную войну патрулей, можно протоптаться на месте и пять лет.
Черчилль дымит сигарой. Его голова окутана дымом.
— Протоптаться… — повторяет он. — Если б ваши специалисты ознакомили и нас с опытом преодоления водных рубежей, мы бы уже были за Рейном. А кроме того, ваш удар не сможет быть сильнее январского. Таков железный закон войны! Закон убывания сил…
— Он не характерен для советской стратегии, — спокойно замечает товарищ Сталин.
— То обстоятельство, — говорит Черчилль, — что ваши войска стоят в семидесяти-восьмидесяти километрах от Берлина, не должно внушать вашему командованию радужных надежд, господин Сталин. Борьба будет итти на территории Германии в крайне затрудненных условиях — каналы, озера, леса, города… Немцы были гораздо ближе к Москве… Однако… мы все знаем, чем это кончилось.
— Наши люди научились воевать лучше немцев, — с тем же спокойствием отвечает товарищ Сталин.
— Ваше наступление рискованно, когда у вас в тылу, в Курляндии тридцать немецких дивизий — полумиллионная армия, двадцать семь дивизий в Восточной Пруссии и еще до двадцати разбросано в разных котлах. Немцы нарочно оставляют у вас в мешках крупные группировки, чтобы не дать вам возможности двигаться вперед.
— Тем хуже для немцев, — отвечает товарищ Сталин. — Тем меньше будет у них сил защищать Берлин. А эти группировки уже блокированы и обречены на гибель.
— Вы многим рискуете, желая войти в Берлин первыми. Если мы войдем вместе, это будет прекрасно для идеи объединенных наций, — делает последний ход Черчилль.
С т а л и н. Если союзное командование обеспечит должную активность на Западе, то я считаю, что мы все…
(Референты, куда-то шедшие с бумагами, останавливаются. Все замолкают, напряженно слушают.)
С т а л и н. …находимся накануне сражения за Берлин.
Ч е р ч и л л ь. Господа! Мы не готовы к последней битве. Раньше, чем наносить решающий удар, следует договориться по основным вопросам.
С т а л и н. Я считаю, что мы о многом уже договорились, и не только здесь, но и в Тегеране.
Р у з в е л ь т. Мне кажется, у нас нет серьезных разногласий.
М о л о т о в. Мы договорились об оккупации Германии и контроле над ней после поражения…
Ч е р ч и л л ь. В основном, только в основном.
М о л о т о в. Договорились и о размерах репараций…
Ч е р ч и л л ь. Условно… условно…
Р у з в е л ь т. Насколько я помню, это было безусловно, а не условно. Мы единогласно высказались за «вето» и уточнили нашу общую точку зрения на западную границу Польши…
Ч е р ч и л л ь. Условно, условно…
С т а л и н. Как так условно? В течение тридцати лет территория Польши дважды являлась воротами войны против Советского Союза. Мы должны закрыть эти ворота созданием сильной и дружественной нам Польши. Что же тут условного? Я не могу считать свою миссию выполненной, если не обеспечу народам Польши, народам Украины и Белоруссии завоеванного их героизмом спокойствия.
Ч е р ч и л л ь. Я не люблю торопиться… больше того, не надо торопиться.
С т а л и н. Народы хотят мира. Мы можем и должны дать его народам как можно скорее…
Р у з в е л ь т. И на максимально долгий срок…
Ч е р ч и л л ь. Господин Сталин, я не могу решать исхода войны, не думая о Японии…
Р у з в е л ь т настороженно смотрит на Сталина.
С т а л и н. Через три месяца после разгрома Гитлера — это я вам сказал еще в Тегеране — можете рассчитывать на помощь советских вооруженных сил против Японии.
Ч е р ч и л л ь. Через три? Вы думаете?
С т а л и н. Я повторяю: через три!
Ч е р ч и л л ь. Значит, мы договорились.
С т а л и н. Опять условно?
Ч е р ч и л л ь. Нет, теперь уже безусловно.
Проходит официант с подносом, на котором бокалы с вермутом.
С т а л и н. Прошу вас!
Все берут стаканы.
Ч е р ч и л л ь. У меня к вам последняя, дружеская просьба, мой боевой соратник и друг. Я прошу вас выпить за здоровье английского короля!
С т а л и н. Короля? Я против монархии, господин Черчилль, вы это знаете.
Ч е р ч и л л ь. Я ваш гость, господин Сталин, и я вас очень прошу выпить за здоровье короля Великобритании…
С т а л и н. Если вам это так нужно, я могу сделать вам приятное.
Р у з в е л ь т. За чье здоровье?