Щёлк. Пум. Шух. — кхетты не владели речью. Между собой они общались ароматными облачками спор. За полтора столетия сожительства с людьми эти полуразумные существа изобрели уникальный язык, построенный по принципу азбуки Морзе. Чтобы поговорить с человеком, кхетт бил, стучал и тёр друг о друга многочисленными щупальцами. Ксеноменты использовали весь арсенал звуков, что могли издать их длинные и гибкие тела.
— Человек. Я. Тебя. Помнить. Ты. Покупать. Табак. Нужен. Ещё? — щёлкал и стучал кхетт.
— Нет, я стараюсь бросить курить. Что ещё предложишь?
— Гриб. Человек. Ест. Человек. Хорошо. Спит. Нужен?
— А, «сонный бульон». Давно его продаже не видел.
— Кхетт. Собрали. Себе. Все. Это. Новый. Урожай. Будешь. Покупать?
— Сколько?
— Соль. Два. Спичечный. Коробок. Один. Мешок. Покупаешь?
— Покупаю! Давно не спал как следует. Держи.
Кхетт что-то щёлкнул напоследок и достал из плетёного ротангового короба мешочек вощёной бумаги. Внутри лежала пригоршня сушёных грибов, нарезанных аккуратными кубиками.
— Один. Кусочек. Ты. Спокойный. Два. Кусочек. Ты. Спать.
— Спасибо, запомню. Удачной торговли!
Монорельсовый поезд бесшумно пронёсся по тоннелю и плавно затормозил у перрона. Сонные люди лениво занимали места в полупустых вагонах. Кто-то читал газету, кто-то допивал свою утреннюю порцию кофе, многие предпочитали вздремнуть.
Артур думал об удивительной роли огня в театре эволюции. Раса кхеттов была старше человеческой на несколько миллионов лет, но ксеноменты так и не смогли дорасти до строительства городов и межпланетных путешествий. Виной тому был врождённый страх перед огнём: даже пламя зажигалки могло вызвать панику у особей, живущих вдалеке от городов. Зато кхетты знали буквально всё о природе планеты Негев! Они возвели знание в Абсолют и использовали его в бартерной торговле. Кофе, табак, лекарства, фрукты, овощи, даже наркотики: стоило кхеттам взять на пробу что-нибудь из человеческого обихода, как тут же находился аналог, созданный природой их родного мира. Взамен они просили немного, чаще всего соль и сахар-рафинад. Химерические организмы кхеттов сочетали в себе признаки растений и животных. Они могли фотосинтезировать, но для роста и развития им требовалась высокоуглеводная пища и минералы. Выпаренная морская соль считалась среди кхеттов изысканным деликатесом.
Шилов изучал технические отчёты. Научно-исследовательский комплекс спутника Давид, одной из двух лун Негев, последние шесть земных лет занималась разработкой новых видов оружия. Многие из прототипов ушли на гражданский рынок.
— Привет, Андрей, — Артур вошёл в кабинет. — Что у нас нового?
— Привет. Вот, разгребаю бумажки. Бета-версия дронов-аннигиляторов прошла серию успешных испытаний. Представляешь? Отказались от старой концепции ракет с дистанционным управлением. Теперь «толстяка» запихнули в дрон, он может работать автономно. Засёк угрозу, подлетел ближе, взрыв — толстяк на свободе. Бум! И нет астероида, кометы, горы космического мусора — всё сожрёт.
— Они уверены? Для устранения угрозы горизонт событий достаточно стабилен?
— Одного толстяка хватает для ликвидации объекта массой в сто миллиардов тонн. Каков максимальный аппетит этой штуковины — ещё неизвестно. Дрон сканирует размеры и траекторию опасного объекта, если он больше, чем толстяк теоретически сможет проглотить, машина подзывает на помощь свободных дронов, находящихся в зоне досягаемости. Давидовцы снарядили роботов компактными варп-двигателями, любую космическую дрянь можно быстро и безопасно «помножить на ноль».
— Тебе не кажется, что давать свободу машине несколько рискованно?
— Арти, старина, брось рефлексировать! Я уверен, эти штуки спасут миллиарды жизней! Экспериментальные образцы показали высокий КПД, сейчас они дежурят по периметру ледяного пояса, следят за кометами. В конце концов, мы с тобой юристы, а не учёные. Нам нужно искать лазейки в законе, вывести этих красавцев на гражданский рынок. Я уверен, найдутся тысячи покупателей по всей галактике, бизнесмены захотят защитить своё имущество в космосе.
— Боже мой, чем мы занимаемся? Министерство обороны пытается торговать чёрными дырами в консервных банках…
— Друг мой, хороший доход и совесть вещи несовместимые, поверь мне, я русский, я знаю о чём говорю.