Вновь нашел Грога в его доме. Прошло минут пять, прежде чем великан вышел из ступора. Позже он признался, что растения… разговаривают с ним. Шепчут что-то на незнакомом наречии и этот шепот обволакивает сознание, вырывает из мира сильнее, чем самое грязное мозговое удовольствие у подпольных дилеров со звездных станций.
— Пора прекращать эксперимент, — объявил я вечером. Пульсирующие шары вывернулись наружу, а нереально длинные ростки, похожие на щупальца, шевелились, словно ощупывали пространство. — Плевать, что говорит база, все зашло слишком далеко.
— Поддерживать, — облегченно выдохнул Мико.
Грог не ответил, он продолжал смотреть на растения и жадно вздыхать зловонный аромат тремя ноздрями.
— Мико тащи репульсатор, вынесем их наружу и разнесем к чертям.
— Стой, — в голосе Грога проскользнула боль, — не надо так с ними. Лучше просто заморозим.
— Что за хрень с тобой?
— Не знаю, — он отвел глаза, — просто… не хочу, чтобы им было больно.
Мы с Мико переглянулись. За все годы, что мы работали вместе, Грог впервые проявил нечто похожее на сострадание.
— Мико, тащи репульсатор, — повторил я, внимательно наблюдая за Грогом. Тот только вздохнул и отошел в угол.
Мы вытащили растения, бросили на лед и несколько раз выстрелили. Зеленую массу разбросало вокруг, ростки несколько раз дернулись и застыли. Только шары еще продолжали пульсировать, постепенно утихая.
Я составил отчет и отпустил всех пораньше. Связи с базой пока нет, чертова непогода. Снова тянущийся холод, словно ветер нашел лазейку в тройном окне. Ненавижу сквозняки!
Грог сказался больным и остался у себя. Пришло запоздалое сожаление о нашей поспешности. Сперва нужно было протестировать растения и проанализировать жизненные показатели Грога, выявить возможное влияние. Надеюсь, в ближайшее время он поправится и вернется к работе.
Связался с базой, доложил о состоянии великана. Ответ не удивил — пресыщенное отчуждение — известный диагноз у тех, кто годами находится вдали от цивилизации.
Утром Грог не отвечал. Я насторожился. Застал его мерно покачивающимся в кресле. Взгляд блуждал по комнате, задерживаясь на том месте, где когда-то стояли растения. Сморщенные губы шевелились. Удивительно, но в комнате до сих пор стояло сладковатое зловоние.
— Верзила, ты меня слышишь? Ау? Эй, волосатая задница! — Нет ответа. Я дотронулся до его плеча и невольно вздрогнул. Кожа Грога была влажная, но очень холодная. И это при том, что датчик показывал +35С.
Отбросив приличия, я прикоснулся к его лбу, рукам и полуголой спине. Грог напоминал ледяную скульптуру по недоразумению истекающую потом. Спустя пару минут великан заморгал и уставился на меня.
— Грог? Ты меня слышишь?
— Тебя только мертвый не услышит, — его голос звучал гораздо слабее, чем обычно, — ты же орешь мне прямо в ухо. Оратор. Ха.
— Тебе не холодно? — осторожно поинтересовался я.
— Нет. Мне жарко, — он смахнул пот.
— У тебя кожа ледяная.
Он дотронулся до колен, затем коснулся лица и плеч.
— Действительно. Странно. Ну что, за работу?
Он поднялся, но тут же зашатался и чуть не упал. Я вызвал Мико. Мы сопроводили Грога в медотсек. Обследование показало, что Грог вполне здоров. Решили запустить полную диагностику на всю ночь.
Как назло, непогода нарастала. Связи снова нет.
Повсюду мерещится мерзкое зловоние. Два раза проветрил свой дом, но не смог избавиться от запаха полностью. Сегодня Грог выглядит чуть лучше, но его взгляд продолжает время от времени блуждать по стенам. Каждые несколько часов он отпрашивается отдохнуть.
Сигналу удалось пробиться. База приняла отчет и через несколько часов прислала ответ — поскольку медицинская программа не выявила нарушений, значит отклонение у Грога скорее психическое, нежели физическое. Врачей прислать не могут, однако велели наблюдать за великаном и при малейшей агрессии запереть и связаться с куратором.
Долбаные идиоты! К сожалению, сделать пока все равно ничего нельзя. С Грогом творится неладное, растения сделали с ним что-то, повлияли на разум. Буду продолжать следить.
Зловоние усилилось. Работаю в респираторе. Очистил каждый закоулок станции, но через час запах вернулся. Грог отлучается каждые два часа, часто шепчет себе под нос. Попытался с ним поговорить. Он молчит, томительно ждет, пока я уйду.
Решил схитрить и обшарить его дом, пока Грог снимал данные с роботов-копателей. Ничего. Отвратительный запах пробивается даже через респиратор.