В тот же день.
Твари зачем-то разбили несколько окон. Маленькая месть перед смертью?
Придумал единственную возможность выиграть время! Запрусь в медотсеке, закупорю вентиляцию и укутаюсь во все, что найду.
Вечером.
Этот голос… он зовет меня. Я чувствую, как блуждаю глазами по комнате, пытаюсь разглядеть в полутьме то, что до меня видели Грог и Мико. Попытался заснуть, но голос стал отчетливее. Это матка! Я чувствую ее, она там, в яме, что выкопали роботы. И ей нужна моя помощь. Помощь всех людей, чтобы восстановить ее род, вновь вернуться туда, откуда много лет назад их выгнали. Найти пригодную для жизни планету. Теплую, с хорошим климатом. Я пытаюсь сопротивляться, но не могу. Ее зов все сильнее. Почему же я раньше его не слышал? Может все дело в запахе? Оно снова ощущается в воздухе — чуть сладковатое гниение.
Больше не могу терпеть. Что я говорю? Моя королева? Моя богиня? Нет, это не я! Это не могу быть я!
30го 6го был получен сигнал помощи с добывающей станции на планете Новая Церера. Из-за сильного ветра пришлось ждать почти две недели. Только 14го 7го челнок совершил посадку. С вечера 7го 7го, мы пытались связаться с персоналом станции. Ожидая худшего, к нашему экипажу добавился врач и двое агентов Федерации по чрезвычайным ситуациям.
Первым, что бросилось в глаза было изувеченное тело старшего ремонтника Грога. Врач ничего не смогла сказать о причинах смерти, кроме как предположить, будто оно выедено изнутри.
На станции произошел какой-то сбой, в результате чего температура сильно упала. Обследовав домики и центральное здание, мы обнаружили останки инженера Мико Салатенни. В коридоре лежали тушки странных существ, напоминавших то ли крыс, то ли кротов. Было решено взять неизвестный вид на базу, чтобы провести исследования.
Чуть поодаль от станции найдено тело бригадира и первого инженера Марка Ивановича Вилсо. Врач диагностировала смерть от переохлаждения. Из одежды на нем были только легкие штаны, майка и кофта. В кармане лежал дневник, который прилагается к отчету. Детальное изучение дневника поможет понять, что именно произошло на станции. До конца расследования станция закрыта. Команда отозвала оставшихся роботов и приготовила их к отправке на базу.
P. S. Один из роботов застрял в глубине ямы. Мы были вынуждены транспортировать робота вручную. Перед самым уходом врач Лина Ли обнаружила странную находку. В толще льда застряло создание, похожее на тех, что были на станции. Вытянутое существо, размером около двух метров имело непропорционально огромную голову, из центра которой торчал длинный красный жгутик, возле которого находилось несколько маленьких семечек. Находку немедленно отправили на базу для изучения.
Конец отчета.
Сирс
Александр Белкин
Плыли в небе сиреневые облака. Мы с Майкой шли по Занзибарской, купаясь в тёплых лучах сиреневого солнца, отвечали на добрые улыбки прохожих. Хорошенькая мулатка протянула нам два стаканчика с мороженым. На Занзибарской вообще негры живут, и совсем ещё недавно это было большой проблемой.
Ха! Рассказать кому четыре года назад, что гулял тут со своей девчонкой — даже смеяться бы не стали… Им тоже на нашу улицу хода не было. Интернациональные встречи происходили в заброшенном парке, обычно, после захода солнца. Иногда ещё и полиция подъезжала — такая начиналась веселуха… Кто кого лупит, и кто за кем гонится, понять было совершенно невозможно. Мне тогда уже шестнадцать было — вполне призывной возраст…
Да, тогда всё по другому было. Облака были белые, солнце — слепяще-золотым. На чужие улицы соваться нельзя. Свою — надо защищать. Что там в мире творится, не слишком мы и интересовались — не до того было. Это уж потом, когда школу опять открыли…
Да и не было у нас, как говаривал Славка Петров, «источников информации». Компьютеры, да приставки игровые кое у кого ещё сохранились, а про Сеть только сказки рассказывали. В ящике была одна программа. Мэр по ней вещал. Про то, как здорово он нашим городом управляет.
Славка до счастливых времён не дожил — попался полицаям. Полицаи — они хуже занзибарцев были. Те-то — такие же ребята, только чёрные. Такие же кастеты как у нас, да и ножи не слишком отличались. А полицаям, если попадёшься…
А в мире, как потом выяснилось, всё то же самое было, что и у нас. Даже ещё хуже. В больших городах стреляли. На границах отбивались от мигрантов. С переменным успехом. Африка превратилась в сплошной фронт. Без тыла, без госпиталей и почти без еды. Страны, ещё называющие себя индустриальными, всеми правдами и неправдами пытались перенаправить потоки беженцев. К соседям. Обвиняли друг друга, целились ракетами…