— Бред, это не может быть правдой, — Корпус замотал головой. — Вот вы, я вас вижу! Лечу на полной тяге, чёрт побери! Если бы я был мёртв, то…
Что у тебя за спиной?
— Корпус?
Корпус медленно повернулся вокруг своей оси. Руки фантома были прямо напротив его лица.
Он посмотрел вниз.
На свою грудь.
И на остывшие сопла тяги на ней.
Затем, будто в трансе, ничему не удивляясь, он медленно сложился пополам, устремив взгляд на станцию.
— Я вас вижу, — сказал он бесцветным голосом. — На экране, я приблизил вас за стеклом. Вы чернокожая. Это странно.
— О Господи, — Наташа всхлипнула.
— Когда он меня догонит, я не только умру, так? Я всегда буду мёртвым. Вечно. Здесь. В порезе, или как там его… Ни времени, ни выхода…
Наташа плакала в окошке связи. Наташа плакала в увеличенном окошке изображения. Наташа плакала в окне станции.
— Впустите меня, — Корпус развернулся и выпрямился, оставив мертвеца за спиной, не в силах быть с ним лицом к лицу. — Это ведь можно сделать на станции. Пусть оно заберёт меня там.
— Простите…
— Вы не пустите, — Корпус с огромной скоростью приближался к стеклу станции. — Вы боитесь.
— Я…
— Не надо, — Корпус вытянул руки вперёд, пытаясь дотянуться до неё. — Я просто хочу быть живым… Не надо бояться. Я — Корпус Вивем. Включить авторизацию. Отправить сообщение.
— Начинаю консервацию, — откликнулась Теста.
— Знаешь что, — сказал Корпус, зажимая в зубах питательную трубку. — Дай-ка мне попробовать терамису…
Он почувствовал вкус мёда и пряностей во рту, он почувствовал руки на своих плечах, и он почувствовал плечи под своими руками и мёртвый, иссохший язык у себя во рту.
— Всё в порядке? — Рубинский положил ладонь на вздрагивающую спину Наташи. — Ты хорошо справилась. Лучше бы никто не справился…
Все выглядили испуганными. Никифоров стоял наготове, с медблоком в руках. Маленькая станция собралась в смотровой, вокруг дежурного диспетчера.
— Что теперь? — спросила Наташа.
— Теперь по местам службы, — Рубинский хлопнул в ладоши. — Через неделю прибудут вояки из «Стил-Корп» и начнут нас трясти, так что всем подготовиться.
Наташа смотрела на опустевшее окошко сигнала. Затем посмотрела вверх, за обзорное стекло.
— Он где-то там, да?
— Иди поспи, — отрезал Рубинский. — Нечего об этом думать.
Мигнул экран.
Наташа опустила взгляд на позеленевшее окошко.
— Новое изображение получено, — прочитала она.
Рубинский приблизился, люди замерли в дверях.
Наташа нажала на окошко.
На изображении было видно немногое. Лишь размытое, некачественное изображение чернокожей девушки, глядящей прямо в камеру, поверх вытянутых в её сторону рук в белоснежном скафандре.
— Позовите Никифорова! — закричал кто-то в дверях. — Тут с Наташей истерика!
Вирус
Мария Артемьева
— Значит, мы попались? — уточнил Акимов.
— Да, — подтвердил труп, шлепая синими заиндевелыми губами. Допрос шел уже полчаса, но замороженные многолетним пребыванием в открытом космосе мыщцы мертвого тела все еще не оттаяли, не смотря на воздействие нейтронных вихрей и микроволновых токов.
— Ясно, — сказал Акимов. Его сухое лошадиное лицо осталось спокойным.
Этот человек и прежде казался Акселю Грацу неспособным к эмоциям, но полная бесчувственность, проявленная начальником группы санитарного контроля теперь, по-настоящему напугала его.
Ведь Аксель хотел вернуться. Он обещал Линде, своей жене, и был намерен сдержать слово. Он злился на Акимова, хотя это была идея Джеммы — третьего участника группы санконтроля таможни станции «Европа-3», но не последнего по уровню полномочий: Джемму прислали к ним из института Внеземной биологии только сегодня и специально для этой миссии.
Не каждый день приходится таможенным санитарам обследовать объекты, вернувшиеся из глубокого космоса на Землю.
Собственно говоря, этот случай был первым.
Исследовательский космический бот класса «Нерка» 39 года постройки обнаружили мусорщики неподалеку от пояса Койпера — без экипажа, с открытыми люками. Классический «черный принц».
Лет тридцать назад такие боты сходили со стапелей на Луне каждые полчаса. Все они были предназначены для исследования экзопланет. Их отправляли на разведку в глубины Галактики, комплектуя экипажами, состоящими из семейных пар. Те годы в истории человечества в учебниках с пафосом назвали «Великим исходом». Предполагалось, что с этого момента люди начнут победную экспансию по Вселенной. Никто не думал, что эти корабли будут когда-нибудь возвращаться.