* * *
Ах, если б смерть могли купить
И дни продлить могли мы златом,
Так был бы смысл и жизнь убить
На то, чтоб сделаться богатым, —
Чтоб жизнь была с судьбой в ладу,
Тянула время как хотела,
И чтобы смерть, пускай за мзду,
Не уносила дух из тела.
Но ведь не та у денег стать,
Чтоб нам хоть час, да натянули, —
Что за толк нагромождать
Подобный хлам в своем бауле?
Нет, лучше книга, мой Жамен,
Чем пустозвонная монета:
Из книг, превозмогая тлен,
Встает вторая жизнь поэта.
ЖАВОРОНОК
Какой поэт в строфе шутливой
Не воспевал тебя, счастливый,
Веселый жаворонок мой?
Ты лучше всех певцов на ветках,
Ты лучше всех, что, сидя в клетках,
Поют и летом и зимой.
Как хороши твои рулады,
Когда, полны ночной прохлады,
В лучах зари блестят поля,
И пахарь им взрезает чрево,
И терпит эту боль без гнева,
Тебя заслушавшись, земля.
Едва разбужен ранним утром,
Росы обрызган перламутром,
Уже чирикнул ты: кви-ви!
И вот летишь, паря, взвиваясь,
В душистом воздухе купаясь,
Болтая с ветром о любви.
Иль сереньким падешь комочком
В ложбинку, в ямку под кусточком,
Чтобы яйцо снести туда;
Положишь травку иль пушинку
Иль сунешь червячка, личинку
Птенцам, глядящим из гнезда.
А я лежу в траве под ивой,
Внимая песенке счастливой,
И, как сквозь сои, издалека
Мне слышен звонкий смех пастушки,
Ягнят пасущей у опушки,
Ответный голос пастушка.
И мыслю, сердцем уязвленный:
Как счастлив ты, мой друг влюбленный!
Заботам неотвязным чужд,
Не знаешь ты страстей боренья,
Красавиц гордого презренья,
Вседневных горестей и нужд.
Тебе все петь бы да резвиться,
Встречая солнце, к небу взвиться
(Чтоб весел был и человек,
Начав под песню труд прилежный),
Проститься с солнцем трелью нежной, —
Так мирный твой проходит век,
А я, в печали неизменной,
Гоним красавицей надменной,
Не знаю дня ни одного,
Когда б, доверившись обману,
Обманом не терзал я рану
Больного сердца моего.
* * *
Природа каждому оружие дала:
Орлу — горбатый клюв и мощные крыла,
Быку — его рога, коню — его копыта.
У зайца быстрый бег, гадюка ядовита,
Отравлен зуб ее. У рыбы — плавники,
И, наконец, у льва есть когти и клыку.
В мужчину мудрый ум она вселить умела.
Для женщин мудрости Природа не имела
И, исчерпав на нас могущество свое,
Дала им красоту — не меч и не копье.
Пред женской красотой мы все бессильны стали.
Она сильней богов, людей, огня и стали.
РЕКЕ ЛУАР
Журчи и лейся предо мною,
Влеки жемчужную струю,
Неиссякающей волною
Питая родину мою.
Гордись: ты с нею изначала
На все сроднился времена.
Такой земли не орошала
Из рек французских ни одна.
Здесь жили встарь Камены сами,
Здесь Феб и грезил и творил,
Когда он миру их устами
Мое искусство подарил.
Здесь, погруженный в лень святую,
Бродя под сенью диких лоз,
Он встретил нимфу молодую
В плаще из золотых волос
И красотой ее пленился,
Помчался бурно ей вослед,
Догнал ее и насладился,
Похитив силой юный цвет.
И, нежным именем богини
Прибрежный именуя грот,
О ней преданье и доныне
Лелеет в памяти народ.
И я в твои бросаю воды
Букет полурасцветших роз,
Чтоб ты поил живые всходы
Страны, где я счастливый рос.
Внемли, Луар, мольбе смиренной:
Моей земле не измени,
Твоей волной благословенной
Ей изобилье сохрани.
Кругом разлившись без предела,
Не затопляй ее стада,
Не похищай у земледела
Плоды заветного труда.
Но влагой, серебру подобной,
Сердца живые веселя,
Струись, прозрачный и беззлобный,
И воскрешай весной поля.
СОЛОВЕЙ
Мой друг залетный, соловей!
Ты вновь на родине своей,
На той же яблоневой ветке
Близ темнолиственной беседки,
И, громкой трелью ночь и день
Родную наполняя сень,
Спор воскрешаешь устарелый —
Борьбу Терея с Филомелой.
Молю (хоть всю весну потом
Люби и пой, храня свой дом!)
Скажи обидчице прелестной,
Когда померкнет свод небесный
И выйдет в сад гулять она,
Что юность лишь на миг дана,
Скажи, что стыдно ей, надменной,
Гордиться красотой мгновенной,
Что в январе, в урочный срок
Умрет прекраснейший цветок,
Что май опять нам улыбнется
И красота цветку вернется,
Но что девичья красота
Однажды вянет навсегда,
Едва подходит срок жестокий,
Что перережут лоб высокий,
Когда-то гордый белизной,
Морщины в палец глубиной,
И станет высохшая кожа
На скошенный цветок похожа,
Серпом задетый. А когда
Избороздят лицо года,
Увянут краски молодые,
Поблекнут кудри золотые,
Скажи, чтоб слезы не лила
О том, что молодость прошла,
Не взяв от жизни и природы
Того, что в старческие годы,
Когда любовь нам не в любовь,
У жизни мы не просим вновь.
О соловей, ужель со мною
Она не встретится весною
В леске густом иль средь полей,
Чтоб у возлюбленной моей,
Пока ты славишь радость мая,
Ушко зарделось, мне внимая?