— Иди, Ретиф. Пусть путь твой будет легок, — сказал Гонг.
Машина проезжала мимо ворот верфи. Ретиф соскочил на землю, побежал к космическому скуттеру. В сторожке по-прежнему никого не было. Двое связанных юнцов куда-то исчезли.
— Плохо жить в захолустье, — пробормотал Ретиф. — Полиция бездействует.
— Он спрятался за сторожку и стал ждать. Альфа светила, но не грела. Было холодно…
Судя по грохоту, внезапно раздавшемуся у трапа, там столкнулись два танка. Ретиф осторожно выглянул из-за угла, увидел гиганта-Гонга, сцепившегося с высоким, мощным пилястрианином. Крохотная фигурка сбежала с трапа, обогнула сражавшихся, помчалась к воротам. Ретиф сделал шаг вперёд и схватил улепетывающего со всех ног гроачи.
— Привет, Йиф, — вежливо сказал он. — Что за спешка?
— Отпустите меня, Ретиф, — прошипело бледнолицее существо. — Эти бегемоты подрались, потому что не смогли решить, кто из них должен разорвать меня на части!
— Я их понимаю. Попробую что-нибудь для вас сделать… не бесплатно, разумеется.
— Я обращаюсь к вам, — хрипло прошептал Йиф, — как к собрату-дипломату, собрату-инопланетянину, собрату-мягкотелому.
— Почему бы вам не обратиться к Темниле, как к собрату-конспиратору? Сидите смирно, и, может, мне удастся сохранить вам жизнь.
Гигант поднял своего соперника в воздух и швырнул об землю.
— Того, кто победил, зовут Гонг, — сообщил Ретиф. — Хотел бы я знать, с кем он подрался и, главное, зачем?
Гонг взял неподвижно лежащего пилястрианина за ноги и поволок его к трапу. Ретиф подтолкнул Йифа к сторожке.
— Спрячьтесь и не вздумайте улизнуть. Все равно я бегаю быстрее вас. Оставайтесь на месте, а я пойду, посмотрю, в чем там дело. — Он вышел из-за сторожки и окликнул Гонга.
Пыхтя, как паровоз, старец бросил свою жертву и подошел к Ретифу.
— Приветствую тебя, о легконогий! — воскликнул он. — Решил проверить ты свою догадку, а я — свою. По улице мы проезжали тихо, когда навстречу нам попался старец: он странным показался мне каким-то. Решил я проследить, куда пойдет он, — и, посмотри! — ведь это же Темнила, надевший на себя специально панцирь! Теперь, Ретиф, мне многое открылось!
Ретиф присвистнул.
— Значит, юнцы вовсе не такие молодые, какими они хотели казаться. Похоже, кто-то облагодетельствовал нескольких пилястриан за счет всех остальных.
— Не кто иной, как мягкотелый это, — сказал Гонг. — Давай его сюда, Ретиф, я видел, как ты его поймал. Не медли.
— Подожди, Гонг. Не горячись…
Старец ухмыльнулся, подмигнул Ретифу одним глазом и взревел:
— Я должен отомстить! И я проверю, насколько мягок этот мягкотелый! Ту слизь, в которую он превратится, я разолью по маленьким бутылкам, чтоб каждый из родных сей мерзкой твари имел возможность схоронить останки!
Ретиф увидел краешком глаза какое-то движение, бросился за гроачи вдогонку, поймал его футов через пятьдесят и за шиворот подтащил к Гонгу.
— Я передаю его тебе из рук в руки, Гонг, — сказал он. — Мне известно, какое огромное значение придаете вы, пилястриане, ритуальной мести.
— Пощады! — просипел Йиф, и тонкие трубочки, на концах которых были расположены его глаза, закачались из стороны в сторону. — У меня дипломатическая неприкосновенность!
— Но я не дипломат! — прогрохотал Гонг. — С чего ж начать мне? Пожалуй, с этих неприличных глаз, которые вращаются все время…
— Послушай, мне пришла в голову блестящая мысль! — воскликнул Ретиф. — Может, ты откажешься — в виде исключения, разумеется, — от мести, если Йиф обещает построить на вашей планете Медицинский Центр, где хирурги-гроачи будут избавлять старцев от панцирей?
Гонг заколебался, неуверенным тоном произнёс:
— Ты только посмотри на эти глазки! Какое наслажденье получу я, срывая их по очереди каждый?
— Ссоглассен, — прошипел Йиф. — Клянуссь, самые лучшие наши хирурги… миллионы хирургов… новейшее оборудование…
— О, не ужель мечте моей не сбыться? Хочу я посидеть на негодяе, услышать, как трещат, ломаясь, кости под грузом тела моего большого!
— Ты станешь легче перышка, — прошептал Йиф. — Будешь порхать, как птичка. Возрадуешься, обретя вторую молодость…
— А может, хоть один глазок мне вырвать? Ведь у него останется четыре…
— Играй по правилам, — сказал Ретиф.
— Ну, ладно.
— Вот и договорились. — Ретиф повернулся к гроачи. — Йиф, вас отпускают под честное слово дипломата, инопланетянина и мягкотелого. Хирургическое искусство гроачи станет экспортом, от которого они получат куда больше выгод, чем от продажи оружия. Взамен Гонг откажется от намерения посидеть на вас, а я не подам на гроачи в суд за вмешательство во внутренние дела независимого иностранного государства.