Коридор больницы был буквально набит молодыми женщинами с огромными животами. Большинство уже прожили со своими мужьями по четыре-пять лет и, наконец, получив кредит в банке, обзавелись маленькими домишками в пригороде, на этом успокоились и решили побеспокоиться о продолжении рода. Я оказался единственным парнем, в разгар рабочего дня затесавшимся в эту компанию в приемном покое родильного отделения. Беременные гражданки, все как одна, поглядывали на меня недобро и в то же время с неподдельным интересом. Потому что сразу было ясно: студент-мальчишка (по виду больше, чем на второкурсника, я не тянул) опростоволосился — сделал девочке ребенка и теперь притащился с ней на аборт.
После операции мы на электричке вернулись в Токио. В вагоне почти никого не было — в конце дня мало кто ехал в столицу. Я попросил прощения за то, что она так натерпелась из-за моей неосторожности.
— Ладно. Не переживай. Ты ведь и в больницу со мной поехал, и заплатил за все.
Вскоре — само собой так получилось — мы перестали встречаться. Я не знаю, что с нею стало, где она теперь и чем занимается. Но все-таки после этого случая, даже когда наши встречи прекратились, на душе у меня было довольно паршиво. Стоило вспомнить тот день, как в голове тут же всплывали молодые мамаши с пытливыми глазами, заполнившие больничный коридор. Я снова и снова ругал себя за то, что так вышло.
В электричке, по дороге домой, она же еще и утешала меня, подробно рассказывая, что процедура оказалась не такой страшной:
— Это не так ужасно, как ты думаешь. Быстро и почти совсем не больно. Просто раздеваешься, ложишься… Стыдно, конечно, но ничего… врач был хороший и сестры такие душевные. Поругали немножко, сказали, что надо лучше предохраняться. Так что не принимай близко к сердцу. Я сама виновата — сказала, что можно. Разве нет? Ну, хватит, встряхнись!
Но, несмотря на уговоры, пока мы добирались на электричке до этого городка в Тибе и ехали обратно, во мне что-то изменилось. Проводив ее домой и вернувшись к себе, я упал на кровать и уставился в потолок, понимая, что я — уже не тот, что прежде. Появился какой-то «новый я», и возврата назад быть не могло. Я как будто запачкал себя этой историей.
Как только я узнал, что Кумико беременна, мне сразу представились те женщины с животами в коридоре больницы. И еще — какой-то особый запах. Понятия не имел, чем там пахло. Да и пахло ли вообще? А может, мне просто показалось? Когда сестра вызвала тогда мою подружку в кабинет, та медленно встала с жесткого дерматинового стула и направилась прямо к двери. Перед тем как подняться, она взглянула на меня, и на губах у нее, как тень, промелькнуло что-то похожее на улыбку — будто она хотела улыбнуться и вдруг передумала.
Конечно, заводить сейчас детей нам с Кумико было нельзя. Я это хорошо понимал и все-таки сказал жене, что хотел бы избежать аборта.
— Послушай, ведь мы столько уже об этом говорили. Если будет ребенок, моей работе — конец, и тебе придется искать место, где лучше платят, чтобы нас содержать. Денег ни на что хватать не будет, мы ничего не сможем себе позволить. Ничего, понимаешь? Смог бы ты так?
— Мне кажется, смог бы, — ответил я.
— Ты серьезно?
— Работу при желании найти можно. Например, у дяди — ему нужны помощники. Он хочет открыть новый ресторан, но никак не подберет человека, которому можно его доверить. У него бы я зарабатывал гораздо больше, чем сейчас. Это, конечно, не юридическая контора, ну и что? Честно говоря, то, чем я занимаюсь, мне не больно нравится.
— Значит, будешь заведовать рестораном?
— А что такого? Думаю, у меня получится. В крайнем случае кое-какие средства остались от моей матери. С голоду не умрем.
Кумико надолго замолчала, погрузившись в раздумья. У глаз залегли крошечные морщинки, и на лице появилось выражение, которое мне так нравилось.
— Ты что, хочешь ребенка?
— Не знаю, — отвечал я. — Конечно, нам с тобой нужно много времени на себя, но ведь с ребенком новый мир откроется. Не знаю, что лучше. Но мне не хочется, чтобы ты делала аборт. У меня нет никаких гарантий, уверенности тоже. Не представляю, как вывернуться из этой ситуации. Просто такое чувство…
Кумико задумалась, положив руку на живот.