Но я все-таки уволился — и не потому, что у меня были какие-то особые надежды или планы. Меньше всего мне хотелось, к примеру, снова запереться дома и готовиться к экзамену в коллегию адвокатов. Но оставаться в конторе и продолжать заниматься тем, чем занимался, я тоже не хотел. Если увольняться, то сейчас, решил я. Останься я на месте, это было бы на всю жизнь. В конце концов, мне уже тридцать.
За ужином я сказал Кумико, что собираюсь уйти с работы.
— Ясно, — только и ответила она и на какое-то время замолчала, хотя ясно совсем ничего не было.
Я тоже помалкивал, пока Кумико не добавила:
— Если ты решил уволиться, значит, так и надо. Это твоя жизнь, и можешь поступать так, как тебе хочется. — Сказав это, она стала выбирать палочками кости из рыбы и складывать их на край тарелки.
Жена прилично зарабатывала в журнале о здоровом питании, где была редактором. Кроме того, друзья из других журналов время от времени подбрасывали ей заказы по оформлению — тоже совсем не лишний доход. (В колледже она занималась дизайном и мечтала стать свободным художником-иллюстратором.) Вдобавок, уйди я из фирмы, у меня тоже какое-то время оставались бы деньги из страховки по безработице. То есть, даже если бы я сидел дома на хозяйстве, нам все равно хватило бы на еду, химчистку и другие траты, и наша жизнь мало бы изменилась.
Так я бросил работу.
Я загружал в холодильник купленные продукты, когда раздался звонок. На этот раз аппарат трезвонил нетерпеливо и раздраженно. Я как раз открывал пластиковую упаковку тофу[1]. Положил ее на стол, зашел в гостиную и снял трубку.
— Ну как? Доел спагетти? — сказала женщина.
— Доел. Но сейчас мне надо идти искать кота.
— Десять минут подождет, я уверена. Это не спагетти варить.
Я почему-то не мог прервать разговор — что-то в голосе женщины меня притягивало.
— Ну, хорошо. Но только десять минут.
— Теперь мы сможем понять друг друга, — тихо произнесла она. Я почувствовал, как она удобнее устроилась на стуле и положила ногу на ногу.
— Интересно, — сказал я, — почему именно десять минут?
— Десять минут… это может оказаться дольше, чем ты думаешь.
— Ты уверена, что мы знакомы?
— Конечно. Мы много раз встречались.
— Когда? Где?
— Неважно. Если в это углубляться, десяти минут не хватит. Важно время, в котором мы сейчас. Настоящее. Ты не согласен?
— Может, и так. Но я хотел бы убедиться, что ты меня знаешь.
— Какие доказательства тебе нужны?
— Например, сколько мне лет?
— Тридцать, — сразу отозвалась она. — Тридцать лет и два месяца. Хватит?
Поразительно — она действительно меня знает, но я совершенно не помню ее голоса.
— Теперь твоя очередь, — произнесла она вкрадчиво. — Попробуй вообразить меня. По голосу. Представь, какая я. Сколько мне лет. Где я сейчас. Как одета. Ну, давай?
— Понятия не имею.
— Давай же. Напрягись.
Я взглянул на часы. Прошла только минута и пять секунд.
— Абсолютно не представляю, — снова сказал я.
— Давай, я тебе помогу. Я — в постели. Только что из душа, и на мне ничего нет.
Блеск! Секс по телефону.
— Или ты предпочитаешь, чтобы я что-нибудь надела? Кружева? Или чулки? На тебя это подействует?
— Да какая мне разница? Делай что хочешь. Можешь надеть что-нибудь, а хочешь — валяй голышом. Извини, но такие телефонные игры меня не интересуют. У меня масса дел и…
— Десять минут. Ты же не умрешь, если потратишь на меня десять минут? Только ответь на мой вопрос: ты хочешь, чтобы я была голая, или мне что-нибудь надеть? У меня много разных вещей. Черное кружевное белье…
— Давай голышом. Согласен. — Прошло четыре минуты.
— Волосы у меня на лобке еще мокрые, — продолжала она. — Я еще не обсохла как следует. О-о! Как у меня там влажно! Тепло и очень влажно. Волоски такие мягкие. Черные и изумительно мягкие. Хочешь погладить?
— Послушай, ты, конечно, извини, но…
— И ниже. Еще ниже. Там тоже тепло — совсем как подогретый крем. Очень тепло. М-м-м. В какой я сейчас позе, как ты думаешь? Правое колено приподнято, левая нога в сторону. Как стрелки часов, когда показывают десять ноль пять.