— Стал-быть, несколько сильных ударов дают тот же эффект, что и много мелких, — отозвался Сайкс.
— Верно. Так вот, эта машина проецирует энергию внутрь камня, а затем считывает резонанс, который энергия порождает в состыкованных молекулах. Чем крепче сцепление, тем сильнее резонанс. А компьютер преобразует информацию в графическое изображение.
— Получается вроде как георадар, — кивнул Сайкс.
— Здесь используется совершенно иная зона проецируемой энергии, но общий принцип примерно такой же.
— То есть с помощью этой машины можно восстановить любое изображение, когда-либо запечатленное на любой каменной поверхности, даже после того, как оно совсем сотрется в результате выветривания?
— В теории — да, — кивнул Амундсон. — На практике все не так просто. Случается, изображения вырезают, используя постоянное давление, а не ударные молотки. Одни виды камня подходят лучше, другие хуже — обычно более твердый камень дает лучшие результаты.
— А почему графическое изображение не искажается за счет ударов зубила, сколовшего черты лица?
Амундсон поднял брови и оглянулся через плечо на Сайкса. А этот коротышка далеко не дурак!
— Потому что они все более-менее однородны. Сканер их, безусловно, улавливает, но скорее как завесу фонового шума. Компьютер сможет — должен смочь — убрать эту завесу и обнаружить то, что скрывается под нею.
— Что за зрелище нас ждет, — промолвил Сайкс, завороженно глядя на крохотную красную точку лазера, бегающую по каменному лицу туда-сюда. — Мы первыми за тысячи и тысячи лет увидим, как оно выглядело.
Амундсон пожал плечами. Его занимала техническая проблема: как восстановить четкое изображение. А так-то лицо — оно лицо и есть. Наверняка топорное и грубое, как у большинства произведений первобытного искусства, но по большому-то счету какая разница? В мире полным-полно древних статуй, и у каждой — свои, неповторимые черты. Одной больше, одной меньше — что с того? Оставалось только надеяться, что изображение окажется достаточно гротескным, чтобы привлечь внимание публики, когда снимки появятся в газетах.
— А много времени потребуется? — не отставал Сайкс.
— Часа два на сканирование. Затем компьютер еще часа четыре будет преобразовывать информацию в четкий графический образ. Ближе к вечеру, надеюсь, получим готовый результат.
— Прям жду не дождусь, — чистосердечно заверил Сайкс.
«Вот и я тоже», — подумал Амундсон. От итогов этих испытаний зависела вся его дальнейшая жизнь. Если ничего не получится, он всегда сможет запустить прибор еще несколько раз, но про себя инженер знал: томограф либо выдаст результат при первом же сканировании, либо хорошего результата не даст никогда. Условия-то идеальны.
— Еще секунда, и мы все узнаем, — заверил Амундсон.
Он загодя перенес свой компьютер в общий шатер и установил его, расчистив обеденный стол. Почти все, кто был в лагере, с нетерпением ждали, когда же наконец на экране монитора появится графическое изображение. За спиной инженера стоял Ласки, с обеих сторон к нему придвинулись жена и Гани. Дальше теснились аспиранты, а монголы скучились по другую сторону длинного стола: в лицах их читалась странная настороженность. Многие вертели в руках маленькие каменные диски, эти свои защитные амулеты. У Амундсона сложилось впечатление, что, будь на то воля суеверных землекопов, ему бы в жизни не позволили продемонстрировать изображение лица.
— Картинка будет черно-белая, — сообщил он тем, кто стоял за его стулом.
В недрах компьютера завибрировал звуковой сигнал.
— Вот, сейчас, — промолвил инженер срывающимся голосом.
На мониторе горизонтальными полосами проступало изображение — через весь экран, сверху донизу. Когда экран заполнился где-то на одну пятую, Амундсон выдохнул — до сих пор он непроизвольно задерживал дыхание. Сведенные мышцы живота расслабились. Все получится. Что именно отсканировалось, он еще не видел, зато видел, что изображение ясное и четкое, а ведь для него важно только это. Тестирование прошло успешно. Фотографической четкости недоставало, ну так он такого качества и не ждал.
Все молча ждали, пока на экране одна за другой проступали серые полосы.
— Да это же человек, — заявил Гани.
— И впрямь так, — взволнованно воскликнул Ласки. — Я ожидал чего-то чудовищного, а лицо вполне себе человеческое.
— Похоже, женское, — пробормотала Анна Ласки.