— Хвала Заступнице, — воскликнула Корри-Лин. — Мы сделали это.
Она широко улыбнулась и расцеловала Троблума, прежде чем он успел увернуться.
За кормой корабля медленно угасло излучение Черенкова, что означало закрытие червоточины. Люди остались в полной изоляции. Осознание ситуации, усиленное крошечной самогенерирующейся Гея-сферой, быстро распространилось по каюте. Восторженный энтузиазм мгновенно испарился.
В неловкой тишине Иниго на миг прижал к себе Корри-Лин.
— Как вы думаете, что произошло? — спросил Араминта-два.
— Самое важное — то, что проклятая ведьма не увязалась за нами, — сказал Оскар.
— А Паула?
Оскар не удержался от усмешки.
— Можешь мне поверить, если в нашей Вселенной кто-то и способен о себе позаботиться, то это Паула Мио.
— Что же мы будем делать дальше? — спросил Иниго.
— Тут нечего обсуждать, — заявил Аарон. — Мы отправляемся в Бездну.
— Я хотел сказать, как мы разойдемся с райелями-воинами.
— Здесь два варианта. Если Паула осталась в живых, нам, вероятно, уже обеспечен свободный проход. В противном случае последуем совету Троблума и вежливо попросим разрешения.
— Мы ведь уже так далеко забрались, — сказала Корри-Лин.
— Вот такой отчаянный оптимизм мне нравится, — воскликнул Оскар. — Троблум, поехали.
— Нам необходимо установить медицинские камеры, — предложил Томансио.
Оскар улыбнулся.
— Еще один оптимист.
— Просто стараюсь смотреть с практической точки зрения.
Томансио похлопал по крышке одной из камер, оставленной у переборки, и при этом ему не пришлось далеко тянуться.
— В таком случае возникает еще один вопрос, — заговорил Лиатрис. — Кто согласен проспать следующую часть путешествия?
— Я с удовольствием, — отозвался Оскар. — Если только обещаете разбудить, когда подойдем к границе Бездны. Это я хотел бы увидеть.
— Мы переходим на сверхсветовую скорость, — объявил Троблум. — И можно поручить роботам приготовить передний отсек.
— Сколько нам лететь до звезд Стены? — поинтересовался Аарон.
— Сто шестьдесят часов.
Паула телепортировалась в личные апартаменты Кватукса, за что была очень благодарна. Ходить она пока не могла. Ее левую ногу охватывала толстая согревающая повязка. Двенадцать полуорганических узлов были прикреплены к разным частям ее тела, и их тонкие волокна проникали сквозь кожу, чтобы поддержать биононики внутри тела и восстановить разрушенные клетки. Поверх всех этих систем она надела длинное просторное одеяние и сильно хромала, как древняя старуха, что было довольно справедливо, как она сама признавала.
Из светящегося голубого пола поднялось кресло, сконструированное для человеческого тела, и Паула тяжело опустилась на подушку. Прямо перед ней серебристо-серая стена продолжала рябить стекающей жидкостью, и сквозь тонкую пелену воды оттуда ей задорно улыбалась Тигрица Панси.
«Теперь ты можешь спать спокойно, — подумала Паула. — Где бы ты ни была».
Части стены раздвинулись, и вошел Кватукс. Одно из его средних щупалец вытянулось, и его подушечка легко коснулась щеки Паулы, оставив после себя ощущение тепла. И, возможно, сочувствия.
— Ты сильно пострадала? — прошептал Кватукс.
— Только моя гордость.
— Ах-х-х, — выдохнул Кватукс. — Старики всегда верны себе.
— Спасибо тебе за помощь.
— Но ее истинная сущность все еще спит в Париже.
— Где и должна быть. И она возрождена не ради того, чтобы стать лидером политического движения. Впрочем, она в любой инкарнации поступала не так, как ей говорили.
Пара щупалец взметнулась вверх, выражая волнение.
— Ты же сама говорила, что необходимо избавить Вселенную от нее.
— Я была уверена, что окончательно может ее уничтожить только Высокий Ангел. У кораблей Флота есть необходимое оружие, но она быстро их обнаруживает.
— Это, безусловно, не та цель, ради которой создавался ковчег, но мы живем в странные времена.
— Надеюсь, я не навлекла на тебя неприятности, Кватукс.
— Нет. Мы, райели, не лишены сочувствия. Но я уверен, кое-кто из людей, живущих здесь, шокирован последними событиями. Не говоря уж о наозунах.
Никакой расы под названием наозуны Паула не помнила.
— Неплохо. Настало время немного встряхнуть человечество.
— Паула, и ты, и я давно выросли.
— Во всяком случае, я на это надеюсь. У нас много общего.
Кватукс со свистом выпустил воздух.