В затылок ему мягко шмякнулась подушка.
— Чтоб ты сдох, набожный зануда! Артур выронил нож и заныкал. Разгневанный Чиддер привстал на кровати.
— Это ты сделал, Сыроправ! — заорал он. — Я тебя видел!
Сыроправ, тощий, кожа да кости, рыжеволосый юнец с лицом, слившимся в одну большую веснушку, без труда выдержал его взгляд.
— Согласись, это чересчур, — примирительно сказал он. — Не дают человеку заснуть всякой своей религиозной мутью. Только сосунки молятся, перед тем как лечь в постельку, а мы пришли сюда, чтобы стать настоящими убийцами…
— Заткнулся бы ты лучше, а? — крикнул Чиддер. — Если бы люди почаще молились, жить было бы значительно легче. Я, по крайней мере, частенько отлынивал, но…
Удар подушки прервал его на полуслове. Чиддер выскочил из постели и, размахивая кулаками, набросился на рыжеволосого.
Пока вся спальня толклась вокруг дерущихся, Теппик выскользнул из-под одеяла и, шлепая по полу босыми ногами, подошел к Артуру, который сидел на краешке своей кровати и тихонько всхлипывал.
Теппик нерешительно погладил его по плечу, полагая, что подобные вещи способны утешить и приободрить человека.
— Эй, парень, чего плакать из-за какой-то ерунды? — выдавил он грубоватым баском.
— Но… я нарушил порядок рун, — прохныкал Артур. — И теперь уже ничего не исправишь! А значит, ночью придет Великий Ервь и намотает мои внутренности на свой жезл!
— Правда?
— И вырвет мои глаза. Так мама говорит!
— Черт возьми! — восхищенно воскликнул Теппик. — Правда?
Он страшно обрадовался, что кровать Артура стоит напротив и ему предстоит стать свидетелем столь неслыханного зрелища.
— Что же это за религия такая?
— Мы — строго авторизованные ервиане, — пояснил Артур и звучно высморкался. — А ты вроде не молишься… — заметил он. — Неужели у тебя нет своего бога?
— Конечно есть, — неуверенно произнес Теппик, — можешь не сомневаться.
— Ты не очень-то стремишься с ним поговорить.
— Не могу, — покачал головой Теппик, — здесь не могу. Видишь ли, он меня не услышит.
— Мой бог слышит меня везде! — с жаром ответил Артур.
— А вот мой — вряд ли, даже если и нахожусь с ним в одной комнате, — сказал Теппик. — Мученье, да и только.
— Ты случайно не оффлианин? — спросил Артур.
Оффлер был безухим Богом-Крокодилом.
— Нет.
— Так какому же богу ты тогда поклоняешься?
— Не то чтобы поклоняюсь… — протянул Теппик, испытывая некоторую неловкость. — «Поклоняюсь» не то слово. Если уж об этом зашла речь, бог приходится мне отцом.
Веки Артура, обведенные розовой каемкой, широко раскрылись.
— Выходит, ты — Сын Божий? — прошептал он.
— Там, откуда я родом, божественность входит в непременные атрибуты царя, — торопливо разъяснил Теппик. — Дел у него не слишком-то много. Жрецы — вот кто правит страной. А царь только следит за тем, чтобы река каждый год вовремя разливалась, и прислуживает Великой Небесной Корове. Точнее прислуживал…
— Великой…
— Ну да, моей матери то есть, — пояснил Теппик. — Все это довольно сложно.
— А он карает людей?
— Не знаю. Он никогда не говорил.
Артур потянулся к изголовью кровати. Козел, пользуясь всеобщим смятением, перегрыз веревку и рысцой выбежал в приоткрытую дверь, давая громогласные обещания отныне и навсегда порвать со всеми религиозными культами.
— Меня ждут страшные неприятности, — поделился Артур. — Ты не мог бы попросить отца объяснить Великому Ервю, как все произошло?
— Пожалуй, он сможет, — с сомнением в голосе произнес Теппик. — Так или иначе, я все равно собирался завтра писать домой.
— Великого Ервя чаще всего можно найти в одной из Нижних Преисподних, — сказал Артур, — оттуда он следит за всем, что мы делаем. По крайней мере, за всем, что делаю я. Теперь из его почитателей мы с мамой остались одни, и хлопот у него не слишком много.
— Да, да, я обязательно напишу отцу.
— Как думаешь, Великий Ервь придет сегодня ночью?
— Вряд ли. Я попрошу отца, чтобы он ему все объяснил.
В другом конце спальни Чиддер, упершись коленом в спину Сыроправа, методично бил его лбом о стену.
— Повтори ещё раз, — командовал он. — «Нет ничего дурного в том…»
— «Нет ничего дурного в том, чтобы мальчик как настоящий мужчина…» Будь ты проклят, Чиддер…
— Не слышу, Сыроправ, — заявил Чиддер.
— «…как настоящий мужчина молился в присутствии других мальчиков». Сволочь ты!
— Вот так-то лучше. И запомни это хорошенько.