— На стройке нет женщин, мой повелитель, — удивился Птаклюсп. — Дурная примета.
— Такая, ну, вызывающе одетая… — описал Диос.
— Нет, нет, никаких женщин.
— Дворец недалеко. А здесь есть где спрятаться, — не унимался Диос.
Птаклюсп шумно проглотил слюну. Он и сам прекрасно это знал. Но как бы ему ни хотелось угодить Диосу…
— Уверяю вас, ваше преподобие… — пробормотал он.
Диос бросил на него гневный взгляд и повернулся посмотреть, где Теппик.
— Пожалуйста, попросите его ни с кем не здороваться за руку, — крикнул строитель вдогонку Диосу, поспешившему вслед за мелькнувшей вдали золотой маской.
Царь все ещё никак не мог уразуметь, что люди меньше всего хотят, чтобы с ними обращались как с ровней. Работники, не успевшие вовремя смотаться, прятали руки за спину.
Оставшись один и обмахиваясь веером, Птаклюсп нетвердой походкой двинулся в тень под навес.
Здесь его уже поджидали Птаклюсп 2-а, Птаклюсп 2-а, Птаклюсп 2-а и Птаклюсп 2-а. Птаклюсп и без того чувствовал себя неуютно в присутствии бухгалтеров, но четверо счетоводов — это совсем чересчур, особенно если все они — одно и то же лицо. Трое Птаклюспов 2-б тоже были тут; ещё двое — хотя теперь уже трое — остались на стройплощадке.
Птаклюсп примиряюще помахал рукой.
— Ладно, ладно, — промолвил он. — Какие проблемы сегодня?
Один из Птаклюспов 2-а сунул ему стопку вощеных табличек.
— Знаешь ли ты, папа, — начал он тем режущим, как лезвие бритвы, голосом, каким счетоводы всегда предваряют сообщения о непредвиденных и крупных расходах, — что такое калькуляция?
— Вот ты мне и расскажи, — ответил Птаклюсп, плюхаясь на стул.
— Это такая штука, которую я выдумал, чтобы разбираться с ведомостями на оплату, — встрял второй Птаклюсп 2-а.
— А я думал, это имеет отношение к алгебре, — удивился Птаклюсп.
— От алгебры мы отказались ещё на прошлой неделе, — заявил третий Птаклюсп 2-а. — Сейчас речь о калькуляции. Мне пришлось расчетвериться, чтобы управиться с ней, и ещё трое нас работают над… — он мельком взглянул на своих братьев, — квантовой бухгалтерией.
— А это зачем? — устало спросил отец.
— Для будущей недели. — Главный бухгалтер посмотрел на верхнюю плиту. — Вот, например, — промолвил он. — Ты ведь знаешь Ртура, мастера по фрескам?
— Ну и?
— Он, вернее они, представили счёт на оплату двухгодичной работы.
— Уф!
— Они сказали, что сделали её в четверг. В соответствии с астрономическим временем, сказали они.
— Так и сказали? — уточнил Птаклюсп.
— Просто поразительно — умнеют на глазах, — хмыкнул один из бухгалтеров, глядя на паракосмических архитекторов.
— И сколько их там сейчас? — нерешительно поинтересовался Птаклюсп.
— Откуда нам знать? Было пятьдесят три. Во всяком случае, попадается на глаза он чересчур часто.
Двое Птаклюспов 2-а сели, сцепив пальцы, — дурной знак у людей, имеющих дело с деньгами.
— Суть в том, — продолжал один из них, — что, когда первый порыв энтузиазма прошел, многие стали размножаться без официального на то разрешения и теперь могут сами сидеть дома, а двойников посылать на работу.
— Что за чушь, — слабо запротестовал Птаклюсп. — Как ни крути, а это все равно один человек.
— Сей факт никого не смущает, — махнул рукой 2-а. — Много ли двадцатилетних бросили пить только ради того, чтобы спасти какого-то незнакомца, который в сорок умирает от цирроза печени?
— Незнакомца?.. — растерянно переспросил Птаклюсп.
— Я имею в виду себя самого, только на много лет старше, — оборвал его 2-а. — Впрочем, это вопрос философский.
— Вчера какой-то каменщик избил своего двойника, — мрачно произнес один из Птаклюспов 2-б. — Подрались из-за жены. Теперь он сходит с ума, потому что не знает, была ли то его ранняя версия или некто, кем он ещё не успел стать. Боится собственной мести. Но знаешь, папа, есть вещи и похуже. Мы платим сорока тысячам работников, в то время как на самом деле их всего две тысячи.
— Если все так — мы банкроты, — понурился Птаклюсп. — Да, это моя вина. Я всего лишь хотел, чтобы ты не сидел без дела. Просто представить не мог, что все так обернется. Вначале все казалось куда проще.
Один из 2-а откашлялся.
— В общем… м-м… все не так уж и плохо, — успокоил он.
— Что ты хочешь сказать? Бухгалтер выложил на стол двенадцать медных монет.
— Понимаешь, мне пришло в голову, что, раз уж творится такая чехарда со временем, через петли можно пропускать не только людей, но и, понимаешь… Вот, взгляни на эти монеты.