— А ты сам не знаешь? Если возьмешь птицу с небес и изжаришь ее на глазах у курицы, у курицы будет болеть голова.
— Ты на меня намекаешь? — крикнул механик.
— Ничьих имен я не называю. Я просто сказала пословицу.
— Ты что-нибудь обо мне знаешь?
— Перестаньте, прошу вас, прошу вас, — взмолилась мать мужа.
— Нет, не перестану. Пусть она прямо скажет, в чем хочет меня обвинить.
— А ты что, сам себя не знаешь? — с усмешкой спросила женщина.
— Ах, так, значит, я что-то сделал и ты об этом узнала? Ну скажи, ну скажи. Если не скажешь, лодка не сдвинется с места. Эта лодка не сдвинется с места, если ты прямо не скажешь. Ты еще меня не знаешь, — сказал механик женщине, которая кричала и размахивала руками.
При этом все пассажиры, исключая повара и его сторонника, обратили свои рты на женщину.
— Отчего ты кричишь о том, что давно закончено? — сказал ей один мужчина.
— Вы, женщины из Сологи, болтаете слишком много, — сказал ей другой.
— Это дело тебя не касается. Чего ради ты заставляешь кипеть сердце механика? Если мы остановимся тут, беда падет на твою голову.
Все пассажиры бранили женщину, а повар белого человека дышал хуш-хуш-хуш, и щеки его поднимались и опускались, поднимались и опускались, а глаза его смотрели то на одно лицо, то на другое.
— Не слушай ее, — сказал механику один мужчина.
— Не согласен, — сказал механик. — Не согласен. Если она знает про меня дурное, пусть скажет, а коли не скажет, лодка будет стоять. Пусть скажет. Коли не скажет, пусть побожится своим богом, а я своим.
— Друг мой, раскрой свои уши и слушай, — сказал Около механику. — Слушай меня, мой друг. Ты один вступился за меня, и я тебе благодарен. Благодарность моя от сердца. Поэтому я хочу всем своим сердцем сказать тебе несколько поучительных слов. Этот мир очень велик. Каждое слово каждого человека не выслушаешь. Если слушать каждое слово, ничего не добьешься или же натворишь бед. Если сердце твое говорит тебе: «Это правда и делай так-то», делай именно так. Не позволяй чужим словам портить твое сердце. Поэтому не слушай слов этой женщины. Закрой уши. Тут много людей, которые не сказали ни слова, и, если лодка останется на этом месте, страданье падет на их головы без причины. Поэтому я прошу тебя — не слушай ее слова.
Механик внял поучительным словам Около и включил мотор, и лодка снова двинулась против течения медленно, словно старик, шагающий в гору. Лодка двигалась в то время дня, когда все люди кажутся очень красивыми. Солнце затем зашло за вершины деревьев, и ночь поднялась с реки, и тенями окутала берега и вершины деревьев, и закрыла око небесное. В этой тьме пробиралась лодка, и в лодке сидел Около и размышлял.
4
Отъезд Около был праздником для Изонго. Сердце его было радостней радости, им овладел дух щедрости (так он сказал Старейшинам), поэтому он собрал всех людей Амату: мужчин, женщин и детей, хромых, глухих, немых и слепых. И все люди Амату поспешили во двор Изонго. Спешили глухонемые, глядя на губы говорящих — так смотрят голодные в рот тем, кто ест. Спешили слепые, напряженно уставившись в никуда, они находили дорогу по голосам и топоту ног. Спешили хромые с пылью в глазах от собственных пяток, которые смотрят в никуда. Все спешили во двор Изонго.
Когда все люди: мужчины, женщины и дети, хромые, глухие, немые и слепые — собрались у него во дворе, Изонго поднялся с кресла, стоявшего посредине, и произнес речь:
— Мужчины, женщины и дети Амату. Сегодня великий день. Взгляните на око небесное. Нынче время дождей, но око небесное яснее ясного, хотя три последних дня дождь падал на землю, как водопад на скалы. И все же сегодня око небесное нежданно раскрылось, и ветер унес все тучи на юг. Каков же у этого корень? Корень у этого в том, что вчера я и Старейшины удалили из нашего селения то, что отравляло дыхание. (Тут раздались бурные рукоплесканья.) Этот человек, подобно гнилому трупу, отравлял наш воздух, и все мы, как вы, так и я, не могли глубоко вздохнуть несколько долгих лет. Теперь мы свободные люди и можем вольно вздохнуть. Люди мои, я свершил великое дело. Великое дело изгнанья того, кто отравлял наш воздух. Опасное дело, но его следовало сделать для общего блага. Мы сделали это дело с глазами на собственных затылках, ибо не просто избавиться от того, кто ищет суть. Лишь безумец способен искать суть в нашем изменившемся мире. Пусть же он ищет суть по всему свету, где только может. Но мы не хотим, чтобы он оставался у нас и все время спрашивал: «А ты знаешь суть? А ты знаешь суть? А ты знаешь суть?» Его вопросы преследовали нас даже во сне. Мы не знаем, что такое суть. И мы не хотим знать. Пусть мы будем то, что мы есть. Мы не хотим, чтоб мысли в наших сердцах мешали, как суп в горшке. Мы не хотим, чтобы нам досаждал тот, чье сердце полно воды. Поэтому да останемся мы такими, как есть.