— Я никогда не встречал вас в Лондоне, — продолжал Бремпонг.
— Я никогда не был в Лондоне.
— Вот-вот, поэтому-то мы и не встречались, именно поэтому. — Бремпонг помолчал. — А где же вы были?
— В Америке. В Нью-Йорке.
— В Нью-Йорке? Ну конечно, конечно, в Нью-Йорке. — Бремпонг опять неуверенно помолчал, словно он хотел сказать что-то очень важное про Нью-Йорк, да вот совершенно неожиданно забыл. В конце концов, ничего не придумав, он воскликнул: — А хорошо возвращаться домой!
Баако слабо улыбнулся.
— Вас это тоже, конечно, радует, — сказал Бремпонг.
— Да нет. — Баако повернулся к своему спутнику. — Скорее тревожит.
— Ну, тревожиться тут не о чем, — сказал Бремпонг, — совершенно не о чем. Разумеется, дома не пошикуешь так, как в Лондоне или Нью-Йорке, но…
— Это-то меня мало волнует.
Бремпонг нахмурился:
— Не понимаю вас.
— Я совсем не представляю себе, что меня ждет.
— Вы давно уехали?
— Пять лет назад.
Бремпонг широко улыбнулся.
— Знаете, сколько времени я провел за границей во всех моих поездках? — Глубоко затянувшись, он медленно выпрямился, неспешно привалился к спинке кресла и выпустил тонкую струйку дыма в углубление для лампочки над своей головой. — Восемь лет. Восемь годочков как один день — если подсчитать всё мои поездки.
— В одной стране?
— Ну, не совсем, — сказал Бремпонг. — И время от времени я возвращался домой. Но вообще-то я жил главным образом в Англии. Эту страну, — добавил он со смешком, — я знаю как свои пять пальцев.
— И вам легко возвращаться домой?
— А что тут трудного? Впрочем, я вас понимаю. Конечно, необходимо как следует подготовиться. Кое-что дома просто невозможно купить. Перед поездкой домой я запасаюсь всем, что мне нужно, — костюмы там и прочее. Это же очень просто. Сейчас, например, я приобрел две прекрасные машины. Германские. Новенькие, только что с завода. Я отправил их домой. Морем.
Баако глянул вверх, на покатый потолок салона.
— Видите эту штуку? — Бремпонг вынул зажигалку. — Найдете вы в Гане что-нибудь подобное? У меня верный глаз. Я купил ее в Амстердаме, прямо в аэропорту. Ох, и хороши же там магазины, в Амстердаме. А какие там магнитофоны! Я купил себе один, в прошлом году, и он до сих пор работает как часы. — Бремпонг снова откинулся на спинку кресла, и его голос смягчился до певучего полушепота: — Надо только знать, за чем охотиться, когда вам удается вырваться за границу. А иначе вернешься как дурак, с пустыми руками, и вся поездка гиене под хвост. — Неожиданно в тенористом полушепоте Бремпонга зазвучали визгливые ноты: — Но если вы хорошо подготовились к возвращению, тогда вам беспокоиться не о чем.
— Боюсь, что я плохо подготовился, — сказал Баако.
— Вы что — ничего с собой не везете?
— Ничего. Я ведь там учился.
— Ну… — На губах Бремпонга играла неопределенная Улыбка. — Вы же закончили ученье?
— Да, в июне.
— Июль, август… Два месяца. Быстро вы собрались. Что-нибудь неотложное?
— В общем-то, нет. После получения диплома я занимался в семинаре. Он кончил свою работу на прошлой неделе.
— В семинаре?
— Ну да.
— Вы… — Бремпонг неуверенно помолчал, — инженер?
— Это был семинар для профессиональных писателей и режиссеров, — сказал Баако.
— Ну да, ну да. Понятно, понятно. Кино и всякая такая штука. — Бремпонг улыбнулся. — А вы писатель или режиссер?
— Я пишу, — сказал Баако. — Думаю, что я писатель. Надеюсь по крайней мере.
— Значит, вы будете писать романы для кино?
— Вернее, сценарии.
— Для Ганской телекорпорации?
— Да.
— Телекорпорация… — Бремпонг задумчиво посмотрел в иллюминатор. — Неплохое местечко. Там можно высоко взлететь, очень высоко. Вы Асанте Смита знаете?
— Только понаслышке.
— Он ведь не старик. Да что там не старик — он совсем молодой. Лет на пять старше вас. Вам сколько?
— Двадцать пять.