В тот год она, как обычно, уехала на летние каникулы к себе в деревню. Перед началом учебного года от нее пришло письмо, в котором она сообщала, что у нее больна мать и, так как нельзя оставить ее одну, она будет работать учительницей в сельской школе и помогать матери растить младших братьев и сестер.
Когда явился Ко Аун Найн узнать, не приехала ли Твей Твей, мы показали ему ее письмо.
Мне стало ясно, что Твей Твей постигло горькое разочарование, способное подорвать веру в людей.
В ту первую ночь после возвращения в общежитие я выспалась на славу. Проснулась бодрая, полная сил и жажды деятельности, но, как только попыталась подняться, меня опять затошнило.
— Я смотрю, тебе худо. Выпей горячего кофе. — Чи Мей У протянула мне чашку.
— У тебя есть сегодня занятия?
— В половине десятого.
Она села к зеркалу и стала наводить красоту. В это время пришла Мья Мья Тин.
— Хлайн, ты уже проснулась? Что будешь есть на ужин? Я вечером забегу на базар.
— Не знаю, можно ли мне, но очень хочется кисленьких креветок.
— Хорошо. Я куплю. Тебе будет скучно. В общежитии днем нет ни души.
— Не беспокойся. Мне хочется побыть одной. Я с удовольствием что-нибудь почитаю.
— Еду найдешь на плите, — сказала Чи Мей У. — Ну, мы пошли. Своего любимого не забывай, но и не слишком сильно рыдай по нему.
— Обещаю не плакать. А ты у себя на работе поспрашивай, может быть, кто-нибудь случайно сдает дом: — Мья Мья Тин посчастливилось устроиться на временную работу в какое-то учреждение. Она ни за что не хотела уезжать из Рангуна в надежде найти наконец постоянное место и довольствовалась случайными заработками.
Пока Чи Мей У одевалась, разговаривая со мной, пришла ее подруга и попросила зайти за ней по пути в университет, потому что им нужно было на занятия к одному и тому же часу.
Девушка мне сразу понравилась. Может быть, она располагала к себе доброй улыбкой, которая никогда не сходила с ее лица.
— Новенькая? — спросила я, когда за девушкой закрылась дверь.
— Она твоя землячка. Училась в Молмейне. Перевелась к нам совсем недавно.
Часов в девять Чи Мей У наконец ушла. Я разыскала хозяйку общежития и заплатила за месяц вперед.
— Это вы хотите снять дом? — спросила она.
— Да, а что?
— У меня есть племянница. Они с мужем на некоторое время уехали из Рангуна и поручили мне сдать их дом, если найдутся подходящие жильцы, то есть если семья будет небольшая.
— Очень хорошо. Нас всего двое. Мы согласны. Нам как раз нужно временное пристанище. Пожалуйста, не откажите нам. Я сейчас позвоню мужу.
Я была так рада и вместе с тем так боялась, что в последний момент она передумает, что забыла расспросить о самом доме. Главное, думала я, есть стены, крыша над головой и наконец-то мы будем одни. Я тотчас набрала телефон мужа.
— Ко Чи Та! Это я. Знаешь, я нашла дом.
— Не может быть! Где?
— На улице Кан.
— В каком конце улицы?
Я спросила стоявшую рядом хозяйку.
— Около белого моста, говорит.
— Район-то хоть чистый?
Вот привереда! Всю жизнь прожил в центре города и ни за что не хочет переезжать на окраину А я не люблю многолюдные душные улицы центра. Для меня главное — свежий воздух.
— При чем здесь район?! У нас будет крыша над головой, и мы будем одни. Разве тебе этого не достаточно?! Да и долго мы там не задержимся. Найдем же когда-нибудь дом, устраивающий нас во всех отношениях.
— Ну хорошо. Ты уже смотрела его?
— Нет. Заходи за мной после работы. Вместе и посмотрим.
— А аванс-то какой?
— Не спрашивала.
— И сколько же в месяц?
— Тоже не спрашивала.
— Как же ты ничего не узнала?
— Просто я очень обрадовалась. Приходи скорее.
— Ладно, постараюсь.
— Ко Чи Та, ты не забыл, сколько часов в сутках?
Ко Чи Та недоумевающе молчал Затем вдруг рассмеялся.
— Вспомнил.
До нашей женитьбы Ко Чи Та звонил мне по нескольку раз в день Проводив меня вечером до общежития, он звонил из дома. Утром, едва проснувшись, мчался в чайную, где был телефон. С работы звонил опять. Хозяйке общежития приходилось то и дело звать меня к телефону. Мне было перед ней неловко, и я просила его звонить пореже.
— Хлайн, я все время думаю о тебе. Мне мало видеть тебя всего один раз в сутки. Ведь в сутках, как тебе известно, двадцать четыре часа. Двадцать четыре часа мучений! Пожалей меня, Хлайн.
Целый день я провела в одиночестве, ожидая возвращения Мья Мья Тин с подругами. На плите я нашла вареное яйцо и немного жареной капусты. Я успела уже отвыкнуть от скудной студенческой пищи, но на сей раз я поела с превеликим удовольствием и, дивясь необычному своему состоянию, к великой радости, поняла, что меня перестало тошнить.